Эрик ван Ластбадер - Завет

Браво и Дженни лежали на кровати бок о бок, нагие, не касаясь друг друга, окруженные легким ароматом вина и воспоминаний.

Неожиданно Дженни тихонько прыснула.

— Что?

— Мне понравилось, как ты ревновал.

— Вовсе не ревновал, — отозвался он.

— Ну-ну… разумеется! Ни чуточки! — Она не удержалась, и с ее губ сорвался еще один смешок.

Снова ненадолго наступила тишина, нарушаемая лишь звуками ночной Венеции, украдкой проникающими через окна. Почему-то эти звуки успокаивали, создавали ощущение защищенности, словно унося их обоих далеко-далеко от окружающего суетного мира.

— И почему же это тебе понравилось? — наконец поинтересовался он.

— Угадай.

— Я чувствую себя пятнадцатилетним мальчишкой, — признался Браво в ответ.

Дженни дотянулась до него рукой и сжала пальцами запястье.

— Я боюсь, — проговорила она в темноту.

— Чего?

«Снова эта мгновенная перемена настроения», — подумал Браво.

— Того, что чувствую рядом с тобой. — Дженни тут же прикусила губу. Немыслимо. Она никогда не сможет ему признаться.

— Ничего, — сказал Браво. — Я понимаю.

Но он понимал только то, что она сама дала ему понять. Нет, тот случай из ее юности, когда мать отослала Дженни из дома, был подлинным. Она не лгала, но… Поделившись с Браво этой историей, Дженни намеренно увела его в сторону. Причины ее страха коренились совершенно в другом.

Браво, и не подозревавший об этих мучительных раздумьях, принял молчание Дженни за подтверждение своей догадки и на этом успокоился. Помедлив немного, он снова заговорил:

— Тот снимок…

— …который твой отец носил с собой в зажигалке? Я так и не поняла, почему ты…

— На этой фотографии — не я. — Браво потянулся, взял с ночного столика зажигалку, снова открыл ее и вытащил карточку. В полумраке лицо ребенка трудно было разглядеть как следует. Снимок казался призрачным и словно тускнел с каждым мгновением, — возможно, из-за того, что изначально черно-белая карточка была затем раскрашена от руки. — Это мой брат, Джуниор.

— Я не знала, что у тебя есть брат.

— Это неудивительно. Джуниора давно нет в живых.

— Браво… мне жаль.

— Это случилось много лет назад. Мне было как раз пятнадцать… — Он закрыл «Зиппо» и положил зажигалку обратно на столик. — Стояла зима, и мы отправились кататься на коньках. Джуниору в тот год исполнилось двенадцать лет. Кроме нас, там катались еще ребята чуть постарше, и я заметил девочку, которую уже встречал до этого пару раз. Она мне страшно нравилась, но я никак не мог набраться храбрости и хотя бы подойти. Знаешь, как это бывает.

— Да, — прошептала она, — знаю…

— Я увидел, что она смотрит на меня, и принялся выделывать двойные аксели и все такое прочее, чтобы произвести на нее впечатление, полагая, что шанса больше может и не представиться. А на коньках я, надо сказать, катался очень прилично, даже более чем. Пока я устраивал это представление, Джуниор, видимо, заскучал. Кто знает… в общем, он отбился от нас… заехал слишком далеко и провалился под тонкий лед.

Отчетливо, будто наяву, Браво снова услышал этот резкий зловещий звук, словно выстрел из винтовки, расколовший небо у него над головой. Страшный треск далеко разнесся в прозрачном холодном воздухе, ударил по барабанным перепонкам. С тех пор Браво не мог заставить себя ни забыть его, ни поделиться с кем-нибудь этим воспоминанием. В то самое жуткое мгновение он осознал, что человеческая жизнь не прочнее яичной скорлупы.

— Он так и не вынырнул. Я сорвал коньки и бросился в воду… Честно говоря, я не помню, что было потом. Вода была такая холодная… я, видимо, сразу потерял сознание от шока. Меня вытащили подбежавшие ребята. Придя в себя, я начал вырываться, пока не посинел от холода — хотел снова прыгнуть в полынью… потом двоим удалось скрутить мне руки, а третий уселся мне на грудь и все повторял и повторял, как заклинание: «Успокойся, парень, успокойся…»

Дженни беспокойно пошевелилась, словно, сочувствуя пережитой Браво трагедии, не могла больше лежать неподвижно.

— Я столько раз снова и снова в мыслях возвращался к этому дню, — продолжал он, — и до сих пор не могу отделаться от чувства, что, если бы они не оттащили меня, возможно, я спас бы Джуниора…

— Но ты ведь и сам понимаешь, что это не так. — Дженни приподнялась на локте и посмотрела на него сверху вниз. Глаза ее блестели от навернувшихся слез. — Должен понимать… Ты сам сказал, что сразу потерял сознание от холода. А твой брат был к тому же в тяжелых коньках, они тянули его вниз… Шансов не было.