Эрик ван Ластбадер - Завет

Браво направился было прочь, но Декстер схватил его за руку. Ему так много нужно было сказать сыну, обсудить с ним столько важных вопросов, но драгоценные мгновения уходили впустую, гулом набата отдаваясь в голове. Сегодня им просто необходимо было снова почувствовать себя близкими людьми, а вместо этого между ними разверзлась пропасть, — по его, Декстера, вине. Он слишком долго оберегал Браво от предназначенного ему тяжкого бремени, и вот чего в результате добился! Браво только утвердился во мнении, что отец ему не доверяет и вдобавок пытается использовать в своих личных неведомых целях. Хранить молчание, лгать или говорить правду? Как сложно бывает выбрать…

Он сделал выбор много лет назад и только сейчас осознавал глубину своей ошибки. А ведь Стеффи предупреждала его, что так оно и будет; Стеффи знала и его, и своего сына лучше, чем кто бы то ни было… Она умоляла Декстера не впутывать Браво в свою тайную жизнь. Она убеждала, плакала, наскакивала на него, не желая смиряться; но он не изменил решения, несмотря ни на что. Дорогая моя Стеффи, где бы ты сейчас ни была, пожалуйста, прости меня… Нет, Стеффи так и не простила его, хотя Шоу знал, что она любила его всем сердцем и всей душой. Но она боялась другого Декстера Шоу, жесткого, властного, непреклонного; того Декстера, что мог исчезнуть на несколько дней или на месяцы, покинув ее ради мира, о котором она могла лишь смутно догадываться. В конце концов, подавленная, бесконечно уставшая от постоянного напряжения, она сказала ему: «Вы как вековые скалы, — все вы. Бескровные, бесчувственные… Никакой надежды. Никакого движения вперед, никаких изменений. Вот на что ты обрекаешь Браво…»

Слезы навернулись на его глаза. Он застыл на месте, парализованный неожиданно нахлынувшими эмоциями. У него был шанс все изменить, но он его упустил. Жребий был брошен, он поставил не на ту карту и проиграл. Он понял это в момент очередного озарения; помнится, Стеффи никогда не понимала этой его способности, а он не умел ей объяснить. В его мире свободный выбор был всего лишь опасной иллюзией, происками дьявола…

— Черт побери, Браво!

На мгновение Браво испугался, — отец в жизни не произносил ничего подобного. Чем бы ни было вызвано такое поведение, Браво понимал, что это наверняка что-то серьезное. Но у них совершенно не было времени! Браво медленно и осторожно высвободил руку.

— Я скоро приеду, и мы обязательно поговорим. — Он произнес это мягким, примирительным тоном. — Обещаю, отец.

Декстер Шоу помедлил, затем обессиленно кивнул и, отвернувшись, двинулся к тротуару. Браво наблюдал, как отец переходит улицу, а потом отправился в другую сторону. Неожиданно он понял, что понятия не имеет, какой подарок стоит преподнести Эмме. Вот отец всегда безошибочно угадывал, что понравится его детям… Несмотря на оставшийся на душе неприятный осадок после очередной попытки отца надавить на него, Браво решил на время забыть о самолюбии и, уворачиваясь от машин, помчался через Шестую авеню. К тому времени, как он оказался на другой стороне улицы, Декстер уже поднимался по ступеням из песчаника. Браво окликнул его, но Шоу уже скрылся за внешней дверью.

Браво побежал быстрее, надеясь привлечь внимание отца прежде, чем Эмма успеет открыть внутреннюю дверь и впустить его. Он вскочил на первую ступеньку… и в этот момент раздался взрыв. Из окон выбило стекла, тяжелая внешняя дверь сорвалась с петель и врезалась прямо в Браво. Вместе с дверью он отлетел на несколько метров и упал прямо посреди проезжей части.

Раздался пронзительный, словно крик ворона, визг тормозов, невнятный шум, нарастающий гул чьих-то взволнованных голосов, но Браво, потерявший сознание, оставался равнодушен к окружившему его хаосу.

«Нет, неверно», — в который раз повторил отец.

Девятилетний Браво поднял на него пытливые голубые глаза под взъерошенной челкой. «Где я сделал ошибку?» — «Дело не в ошибке». Декстер Шоу опустился на колени рядом с сыном. «Послушай, Браво. Я хочу, чтобы ты научился использовать не только свой ум, но и душу. Разум позволяет добиться многого. Но самые важные уроки, которые преподносит нам жизнь, никогда не обходятся без потерь и поражений». Отец бросил взгляд на заданную им сыну головоломку. «Ошибка — нечто поверхностное. Внутри, под поверхностью, где лежит сокровенная суть неудачи, ее сердцевина, — вот где ты должен искать в первую очередь».

Даже если Браво понял и не все слова, произнесенные отцом, он уловил смысл. «Сокровенная суть, сердцевина», — повторял он про себя новые выражения, необычные и красивые, словно драгоценный камень, который он однажды увидел в витрине ювелирного магазина: переливающийся глубокими цветами, многогранный, таинственный. Да, Браво понял отца, почувствовал значение его слов; для него они были живыми, осязаемыми и близкими, как биение сердца. Он знал, чего хочет от него отец, и, разумеется, сам этого хотел.