Антон Леонтьев - Жрец смерти

А вот я была уверена, что не умер. Фотографии Олега Кузнецова в деле, конечно же, не было. Однако, задействовав свои контакты еще раз, я установила, в какой школе тот учился до того, как его отправили на принудительное лечение в психиатрическую больницу. Кстати, причиной изоляции парня стало то, что он напал с ножом на одноклассницу и попытался снять с нее скальп.

Я отыскала бывшую классную руководительницу школьника. Женщине было уже за восемьдесят, она оказалась особой неприятной, зато с прекрасной памятью. Встретила меня бывший педагог прохладно, не поверила тому, что я журналистка, поэтому, осмотрев убогую обстановку ее однокомнатной квартирки, я сразу предложила престарелой даме деньги.

Получив пятьсот евро, учительница подобрела.

– Олег Кузнецов? Ну конечно, помню! Такого я никогда не забуду. Он был настоящим психом. Знаете, тихий вроде такой, но в глазах горит дьявольский огонь. Мне он ужасно не нравился!

– А что за история вышла с одноклассницей, на которую парень напал? – спросила я, и учительница сказала:

– Кажется, Олег был влюблен в Наташу, а та отвергла его. И прилюдно унизила. Тогда он вынул из кармана нож и бросился на нее. Если бы не другие ребята, непременно убил бы несчастную. – Подумав, женщина добавила: – Кузнецов всегда был странным. У него была тяга к естественным наукам. Он подумывал о поступлении в медицинский и наверняка поступил бы, если бы не попал в психушку. Но меня очень смутила одна вещь. В сочинении на тему «Кем я хочу стать и почему» Олег, как сейчас помню, написал буквально следующее: что профессия хирурга его привлекает потому, что он будет обладать неограниченной властью над лежащим перед ним на операционном столе пациентом. Представляете?

Да, в этом был весь Винокур. Вернее, как выяснилось теперь, Кузнецов.

Я попросила учительницу показать мне фотографию этого Олега, но та замялась, явно пытаясь слупить с меня еще денег. Я вручила ей еще одну купюру, и учительница, шаркая ногами, удалилась. И вскоре вернулась, неся в руках большой альбом в черном кожаном переплете.

– Так, это не то… Тут выпускной класс, а тогда Олега уже отправили на принудительное лечение. Нам же требуется фотография на год раньше… Вот она!

Я глянула на выцветший снимок и сразу узнала его. На меня смотрел Винокур… нет, именно что не Винокур, не бледный белобрысый мальчик с Украины, а плотный чернобровый, насупленный парень, тот самый, что потом учился в медицинском институте.

– Кстати, самое удивительное! – снова заговорила педагог. – Однажды, уже после того, как Олег умер, мне вдруг померещилось, что я видела его на улице. Я в Нерьяновске бывала редко, но как-то поехала в гости к старинной подруге. Тогда от нас в центр ходил троллейбус. Я сидела у окна, было лето. И вдруг вижу – Олег Кузнецов. Он покупал квас из желтой бочки на улице. Нас разделяла всего пара метров! Я почему-то так испугалась, что быстро отвернулась. А потом, когда троллейбус начал поворачивать за угол, осторожно посмотрела – тот парень все еще стоял около бочки и пил квас. Хотя, конечно, это был не он, а кто-то на него похожий.

Конечно, это был Кузнецов! Учительнице повезло, что, поддавшись инстинкту, она отвернулась. Если бы Кузнецов, тогда уже Винокур, ее увидел, то до следующего рассвета педагог не дожила бы.

– Может, вы видели его родственника, скажем, двоюродного брата? Или брата родного? – вызывая бывшую классную руководительницу на откровенность, спросила я.

Та отмахнулась:

– Братик у него был, но младший. Погиб во время пожара. Вот ведь несчастье-то! Прямо словно судьба решила покарать все семейство Кузнецовых!

Такое я уже слышала – от соседки Винокуров на Украине. Только судьба тут была ни при чем. И здесь и там потрудился Олег Кузнецов. Он же нынешний Николай Платонович Винокур, профессор, он же «московский Джек-потрошитель».

– Знаете, я вот еще что вспомнила. Когда пожар случился, в доме не родной отец Олега погиб, а отчим. Мать его второй раз замуж вышла. А ее первого мужа ночью на улице зарезали…

– Зарезали? – переспросила я.

Снова смерть! Наверняка отца зарезал сам Олег.

– Да, представьте себе, зарезали! Убийцу так и не нашли. А мать Олега быстро утешилась в объятиях нового супруга. Мужчина, кажется, старшего пасынка невзлюбил. Вернее, даже ненавидел.

Я усмехнулась. За что отчим и поплатился жизнью.

Тут в голову мне пришла странная мысль, и я спросила:

– А в те годы не было ли здесь странных происшествий? Например, нераскрытых убийств, нападений на людей…