Майкл Дибдин - Медуза

Положив деньги на стойку, Дзен взял Бруно за плечо и вывел на улицу. Уже и на этой высоте начинался снегопад.

– Ты что, рехнулся? – сказал Дзен, когда они снова уселись в машину. – Ты знаешь, какие у нас проблемы на этой территории. Что же ты делаешь?! Хочешь, чтобы здесь в горах появилось еще одно террористическое движение?

– Простите, шеф. Сорвался. Но все будет в порядке – они не понимают по-итальянски.

– Прекрасно понимают.

– Разумеется, но ни за что в этом не признаются. Придется им проглотить мой маленький спектакль. Пусть побесятся.

Дзен тяжело вздохнул и закурил сигарету, чуть приспустив стекло. Залетая через щель, снежинки, словно мухи, садились ему на лицо.

– Ты откуда родом? – смягчившись, спросил он.

– Из Болоньи. Когда я рос, мне было там скучно, но теперь жду не дождусь, чтобы вернуться. Это как разлука с женой. А вы откуда, шеф, если позволите спросить?

– Из Венеции.

Некоторое время они ехали молча.

– Ненавижу горы, – сказал после паузы Бруно.

– Я тоже.

– И людей, которые здесь живут. Не потому, что они иностранцы. Это и их страна, и что касается меня, я совсем не против, чтобы они в ней жили. Но все умные, предприимчивые, интеллигентные люди давно уехали, потому что тоже ненавидели горы. Я хочу сказать, кому захочется тут жить? Вот и остались одни отбросы. Деревенские идиоты, насильники над детьми и женщинами да безмозглые неудачники и умственно отсталые всех мастей.

Снова наступило молчание.

– Сколько тебе осталось служить? – спросил Дзен.

– Три месяца и тринадцать дней. Дзен кивнул.

– С профессиональной точки зрения, полагаю, было бы разумно в твоем случае сделать исключение.

Бруно заинтересованно взглянул на него в зеркальце заднего вида.

– А вы можете этому поспособствовать?

– Попробую. Если ты довезешь меня до места целым и невредимым самое позднее к девяти часам.

– Вам нужно на вокзал?

– Нет, я передумал. Высади меня возле больницы. Оттуда я возьму такси.

Ночь неслась мимо открытого окна на скорости сто сорок километров в час. Осколки света, то одиночные, то собранные гроздьями, уплывали назад быстрее или медленнее в зависимости от удаленности их источников от поезда. Параллакс, нашел наконец сравнение Дзен, хотя поначалу ему пришли в голову искрящиеся бенгальские огни и шипящие праздничные шутихи, которые, вертясь, рисуют иллюзорные круги и завитушки на фоне ночной черноты. И еще светлячки. Куда, кстати, подевались светлячки?

Поезд давно ехал по долине, сейчас – мимо Роверето. Снег остался позади, как и необходимость пользоваться немецким языком, однако чуть раньше тем вечером стало ясно, что стремление Бруно поскорее покинуть горы было вызвано отнюдь не только желанием закончить долгий рабочий день. Когда они доехали до Больцано, пережив по пути по крайней мере один весьма опасный момент – машину сначала занесло на повороте, а потом, неуправляемую, довольно далеко протащило по скользкой дороге, – улицы уже были слегка засыпаны снегом, а огромные, хотя и невесомые на вид хлопья валили так густо, что ехать стало не легче, чем в плотном тумане. Бруно настоял, чтобы подождать Дзена возле больницы и отвезти его потом на вокзал, сославшись на то, что найти такси будет невозможно, а идти пешком – слишком далеко.

– Мне не терпится отсюда убраться, доктор, – добавил он словно невзначай. – И вам не советую здесь долго задерживаться. Главные улицы, конечно, будут убирать, но на это потребуется время, а вам нужно успеть на поезд…

– Как твоя фамилия, Бруно? – так же невзначай поинтересовался Дзен.

– Нанни, шеф.

– Я попробую тебе помочь.

Побывав в больнице, Дзен уже через сорок минут снова сидел в машине, и они приехали на вокзал почти за час до отхода поезда. Состав, на который у Дзена был билет, стоял у центрального перрона, но локомотив к нему еще не прицепили, вагоны были заперты и не освещены. Дзен пошел в вокзальный буфет, съел жареного сыра и сандвич с ветчиной, запил превосходным пивом, потом добавил стаканчик местного кирша, оказавшегося настолько хорошим, что он купил небольшую бутылку в качестве подарка для Джеммы, после чего, пройдя вдоль здания вокзала, остановился у двери с надписью «Для персонала».

Внутри было тепло и душно, полдюжины мужчин в железнодорожной форме курили, играя в карты и болтая между собой. При помощи скрытых угроз, подкрепленных демонстрацией полицейского удостоверения, и открытого подкупа, подкрепленного демонстрацией портмоне, Дзену удалось уговорить проводника своего спального вагона пойти с ним к поезду. Снег еще не укрыл пути, но падал все гуще и гуще.