— Так тебе, наверное, Мария нужна, — сказала она с характерным акцентом уроженки портовых кварталов. — Повезло ей тогда — работенка-то была непыльная.
— Не знаешь, где она сейчас?
— А что тебе от нее надо? Ты вообще-то кто такой — из легавых, что ли?
— Да нет, какой там, — поспешил заверить я. — Просто мне ее порекомендовали.
— Вот как?! — Брюнетка все еще с подозрением разглядывала меня. — Ну а здесь тебя что не устраивает? — осведомилась она и распахнула жакет, чтобы я лучше сумел рассмотреть все ее выпирающие наружу прелести.
— Может, в следующий раз, — с улыбкой сказал я. — А сейчас, если скажешь, где мне ее найти, получишь две сотни.
Она быстро оглянулась по сторонам и протянула руку. Порывшись в кармане пиджака, я выудил две сотенные бумажки, которые тут же исчезли за корсажем внушительного бюста.
— Она обычно стоит там, на Саксонгаде. — Брюнетка кивком указала в соответствующую сторону. — Но сейчас у нее в гостях тетушка Роза, так что учти: работать она сможет только по-французски либо руками.
— Тетушка Роза? — удивился было я, однако в следующий же момент все понял. — А… вот ты о чем! Что ж, ладно, о’кей.
— Уверен, что не хочешь кобылку, у которой весь инструмент в порядке?
Я вежливо поблагодарил и тронулся в указанную ею сторону.
— В следующий раз, когда надумаешь, спрашивай Монику! — крикнула она мне вслед. — Монику!
Свернув на Саксонгаде, я действительно увидел Марию. Девушка сидела на ступеньках одного из домов — маленькая и худенькая, точь-в-точь такая, какой я ее запомнил. Волосы у нее были светлыми, а кожа, там, где ее не покрывал боевой раскрас, бледной и нездоровой. Обильный макияж был нанесен так небрежно, как будто она занималась этим, спускаясь по лестнице. Ее пустой и равнодушный взгляд все же отметил, что мой автомобиль останавливается, и углы губ поползли вверх, что, вероятно, должно было означать некое подобие улыбки, однако придало ей еще более нездоровый вид.
Я спросил ее, работала ли она в отеле два дня назад.
Девушка прикрыла глаза, словно ответ на этот вопрос требовал от нее предельной концентрации всех внутренних сил. Девушка так долго молчала, что я стал бояться, не заснула ли она. Выйдя из автомобиля, я подошел поближе.
— Лулу! — окликнул я ее и встряхнул за плечо. — Так ты была в среду в гостинице «Мариеборг»?
Она наконец открыла глаза:
— Какая я тебе, к черту, Лулу?!
Я покачал головой:
— Ты там встречалась с Вернером, полицейским. Ну же, вспоминай!
В глазах у нее мелькнула искра понимания.
— Ах, этот… Вернер-Гуве́рнер! Как же, как же…
Сердце мое забилось быстрее, мне стоило огромных усилий сдерживаться.
— Так что там произошло? — спросил я. — Кто тебя нанял?
Мария вперила в меня тяжелый взгляд:
— А ты, собственно говоря, кто такой?
Я выпрямился и осторожно осмотрелся по сторонам:
— Я знакомый Вернера. Мне необходимо знать, что случилось в номере.
— Ну и сколько?
— Что ты имеешь в виду?
Она сверкнула белками глаз:
— Сколько дашь за то, чтобы это узнать?
Я полез в карман за бумажником.
— А сколько ты хочешь? — поинтересовался я.
Тыльной стороной ладони она задумчиво вытерла нос.
— Мне нужно ширнуться, — сказала она. — И поскорее. Когда придет ломка, весь бизнес ни к черту. А меня уже, чувствую, начинает колбасить, так что доза нужна прямо сейчас.
— О’кей, Лулу, — поспешно согласился я. — Так сколько тебе надо?
— Почему ты зовешь меня Лулу?
— Прости, Мария, — поправился я и снова исподтишка оглядел улицу. — Сколько это стоит?
Сквозь щель полузакрытых глаз она посмотрела на меня:
— Тысяча сто за грамм.
Хотя наличными у меня с собой было не больше пяти сотен, я все-таки кивнул:
— Ладно, идет.
— То есть две двести — мне нужно два грамма, — поспешно сказала она.
Я хотел было возразить, но она меня перебила:
— Так ты хочешь знать, что там произошло, или нет?
— Ладно, — согласился я. — Выкладывай, что знаешь.
Мария покачала головой и иронично ухмыльнулась:
— Не-ет, дорогуша, так не пойдет. Сначала гони дозу!
Мы прошли к машине и сели внутрь.
— О’кей, так куда нам?
— Сейчас давай на Луговую площадь, [36] Луговая площадь — площадь в конце Истедгаде.
а дальше я покажу. — В ветровом стекле я увидел ее отражение — она смотрела прямо перед собой, и ее глаза блестели в предвкушении дозы.
По дороге я снял наличные в банкомате на Истедгаде. Когда мы подъехали к Луговой площади, я, следуя ее инструкциям, свернул на какую-то боковую улочку, затем в переулок и, наконец, остановился у киоска «Севен-Эллевен».
Читать дальше