Джим Томпсон - Кромешная ночь

— Господи, зайчик! — Она стояла передо мной на коленях; зачем, кстати, носить такие халатики, не понимаю; во всяком случае, тот, что был на ней, не скрывал ничего. — С тобой такое часто бывает?

Я покачал головой:

— Такого приступа у меня не было с детства. Даже не пойму, что его вызвало.

— Вот тебе и на, прямо не знаю, что думать. Выглядит в каком-то смысле хуже, чем бывает у Джейка.

Она улыбалась как бы вполне сочувственно. Но в ее рыжевато-карих глазах просвечивал расчет. Вправду ли я ловкий парень, с которым она может пережить массу приятных моментов? Или никчемный и больной лопух, с которого только и проку, что пятнадцать долларов в неделю, и никаких больше развлечений и приключений?

Тут она, похоже, выбор сделала. Встала и заключила меня в объятия. Со звуком «ммммххх!» поцеловала взасос.

— Ты хитрый маленький мерзавчик! — прошептала она. — Ух какой ты хитрый маленький мерзавчик! Есть мнение, что ты…

Но я-то вовсе не хотел этого. Пока что. Не был еще к этому готов. Поэтому я начал слегка буянить, чем сбил ее с настроя.

— Вот гаденыш! — хохотала она, прислонясь к стене коридора. — И ведь хватает наглости! Мерзкий волчонок!

— А где флажки? Флажков не вижу! — балагурил я. — Меня останавливают только красные флажки!

Я смотрел, как она стоит, смеется, выставив напоказ свои прелести. При этом повторяет как заведенная: не смотри, не смей, не лапай! Я наблюдал за нею, слушал. И так же наблюдал и слушал себя, смотрел на себя со стороны. Прямо как в кино, в фильме, который видел тысячу раз. И в результате решил, что странного в данной ситуации как раз таки ничего и нет.

Побрился и принял ванну, о которой мечтал с вечера. Оделся, немного торопясь, потому что хозяйка уже звала с нижней лестничной площадки, и спустился в кухню.

К завтраку она приготовила яичницу с беконом, поджаренный хлеб, несколько порезанных на ломтики апельсинов и жареный картофель. А уж перемазала-то! — чуть не все имеющиеся в доме посудины, но зато красиво. Села против меня за кухонный стол и с прибаутками и смешками все подливала мне в чашку кофе. И уже знал я, что она из себя представляет, а ничего не мог поделать — ну нравилась она мне, да и все тут!

Мы оттрапезничали, и я передал ей сигарету.

— Карл…

— Да? — откликнулся я.

— Я вот… насчет того, про что мы вчера говорили, насчет…

Подождала. Я помалкивал.

— Ай, да ну! — в конце концов бросила она. — Ладно, схожу лучше в город, повидаюсь с Джейком. Пусть сколько хочет там отсиживается, но денег-то он мне должен дать!

— Нехорошо, что тебе приходится каждый раз искать его, — сказал я. — А что, думаешь, домой он не придет?

— Да кто же знает, что взбредет ему в голову? — Она сердито передернула плечиком. — Наверное, не появится, пока не наведут все справки про тебя.

— Передай, что я прошу прощения, — сказал я. — Мне ужасно жаль, что из-за меня у него столько мороки.

Она вновь задержала на мне задумчивый взгляд; за облачком дыма ее глаза сузились.

— Карл, с этим все будет в порядке, правда? Ну, то есть шериф и все такое…

— А почему нет? — удивился я.

— И ты действительно собираешься ходить в колледж?

— Да было бы как-то глупо от этого отказываться, — сказал я. — Разве нет?

— Ну, я не знаю. Ладно, проехали! — Она засмеялась несколько раздраженно. — Что-то я нынче с утра какая-то чокнутая.

— Это ваш город виноват, — сказал я. — Когда сидишь в такой дыре, да еще и заняться нечем… Не для этого ты создана. В тебе слишком много энергии. Я заметил это в ту самую минуту, как тебя увидел.

— Правда, зайчик? — Она похлопала меня по руке.

— Мне все же кажется, тебе нужно найти работу, связанную с пением, — сказал я. — Что-то такое, что скрасит твою жизнь.

— Ну да. Может быть. Не знаю, — усомнилась она. — Если бы у меня были костюмы, были бы деньги на первое время… Может, тогда и можно было бы, но… не знаю, Карл. Я так давно уже от всего этого оторвалась. Не знаю, смогу ли я снова работать, да и вообще… Как отсюда вырвешься?

Я кивнул. И сделал следующий шаг. Он, вероятно, был не так уж нужен, но особых трудов не стоил, зато потом мог сберечь много сил.

— Кроме того, ты боишься, не правда ли? — после паузы заговорил я. — Боишься, что для жены Джейка Уинроя все может оказаться куда как сложно.

— Боюсь? — Она озадаченно нахмурилась. — Почему я должна…

Ей это даже в голову, наверное, не приходило. И сразу результат: я прямо вижу, как в нее проникает, укореняется в ней и разрастается новый вопрос. У нее даже кровь от лица отхлынула, затрепетали губы.