— Потому что мы не считали, что она все еще опасна. И потому что нам нужно было место. — Гехерти вдруг словно постарел. — Это было еще до меня.
— Это не оправдание.
— Это не оправдание… Это объяснение. Ее смерть была сфальсифицирована. Мы даже устроили ее могилу у церкви, возле которой она выросла. И сделали новые документы. Мы нашли ей работу официантки в Ипсуиче и хорошую квартирку. И мы наблюдали за ней… интенсивно в течение трех месяцев, а затем выборочно. И потом, решив, что наше внимание притупилось, она исчезла. Оказывается, она несколько месяцев примеряла на себя новую личину и отбросила ту, что сделали ей мы, а влезла в подготовленную ею. С тех пор мы ее ищем.
— А я ищу ее сейчас. Мы должны работать вместе.
Гехерти покачал головой:
— Единственная причина, по которой вы ее ищете, — это наша просьба начальнику полиции Роузу поставить вас на это дело. Вы были знакомы с ней. Вы с ней разговаривали. Если кто-то и мог бы понять, что у нее на уме, так это вы.
— Ну так дайте мне ее поймать.
— Вы установили, где она находится. Это все, что нам нужно. Если вы сейчас ее арестуете, она пойдет под суд и все выплывет на поверхность. Если мы поймаем ее, она просто исчезнет. Навсегда.
— Это не правосудие.
— Но это заслуженно.
Лэпсли в упор посмотрел на Гехерти:
— Я не могу позволить, чтобы это случилось.
Гехерти кивнул:
— Я и не прошу вас об этом. Я просто сообщаю вам. Или, скорее, главный детектив-суперинтендант Роуз в данный момент принимает звонок министра, который предлагает ему прикрыть это дело. Все закончено. С этого момента мы займемся им.
— Через мой труп, — бросил Лэпсли.
— Нет… через труп вашей карьеры, — поправил Гехерти и улыбнулся.
— Тебе лучше? — донесся из кухни голос Юнис.
Дэйзи сидела в полупустой передней дома Юнис с зажатой в руках чашкой с чаем. Ее подташнивало. Единственное, что представало перед ее внутренним взором, было кладбище.
Церковный двор и надгробие.
Надгробие с именем Мэдлин Поул.
— Даже… не знаю, — пробормотала Дэйзи. Ей показалось, что ее собственный голос прозвучал откуда-то издалека. Или, возможно, из далекого прошлого. Что-то случилось с ушами: все звуки были приглушенными, далекими и неотчетливыми. Руки дрожали.
— Может, вызвать доктора?
— Нет. — Она проглотила слюну, чтобы избавиться от неприятного ощущения в ушах, но оно не уходило. — Нет, со мной все будет в порядке. Думаю, мне просто напекло голову.
Дэйзи не хотела думать о Мэдлин Поул, но теперь, увидев это имя на надгробии, поняла, что ничего с собой поделать не может. У нее кружилась голова, и было трудно дышать — точно так же, как в ее представлении ощущал себя пес Юнис, Джаспер, у которого была напичкана ядом еда. Непрошеные, нежеланные, в ее мысленном взоре появлялись лица. Лица и имена.
Много имен.
До Дэйзи Уилсон была Вайолет Чэмберс, до Вайолет Чэмберс была Энни Моберли, до Энни Моберли была Элайс Коннелл, до Элайс Коннелл была Джейн Уинтерботтом, до Джейн Уинтерботтом была Дейдр Финчэм, до Дейдр Финчэм была Элиз Уайлдерстен, до Элиз Уайлдерстен была Рона Макинтайр, а до Роны Макинтайр был кто-то, чье имя теперь оказалось затерянным в прошлом, и другие до нее — уже лишь тени во мраке. Но раньше всех, в самом начале, была Мэдлин Поул.
Дэйзи сидела в передней Юнис и слегка покачивалась. Чай выплескивался в блюдце, а из блюдца на пол, но она этого не замечала. Прошлое, давно отброшенное, не отпускало ее от себя.
— Дэйзи? — Юнис стояла возле нее. — Дорогая, что случилось? — Она взяла из рук Дэйзи чашку с блюдцем и поставила на стол.
— Я когда-то здесь жила, — тихо проговорила Дэйзи. — Я совсем забыла, но в детстве я здесь жила. У отца был дом возле Нейза, и я ходила в школу в городе. Я подумала: что-то не так, когда вернулась сюда. Я все же узнала некоторые дома, улицы, пирс и церковь. Но многое изменилось. Такое впечатление, что я вижу город таким, каким он был, и в то же время таким, какой он есть сейчас. Если я наклоню голову или прищурю глаза, то даже могу увидеть их оба одновременно. Разве не странно?
— Дэйзи, я думаю, тебе нужно прилечь. Давай отведу тебя наверх, в свободную комнату. Ты можешь остаться на ночь у меня.
Юнис отвела Дэйзи наверх и усадила на односпальную кровать с белыми простынями и бледно-голубым пуховым одеялом. Дэйзи была настолько потерянной, что не могла понять, что происходит. Юнис сняла с Дэйзи туфли и уложила ее в постель.
Читать дальше