Нора Робертс: Искушение злом

Он был ей отличной парой. Переполненный жаждой, упивающийся злом, столь страстно желавший изображать собой истинного властителя. Вынимая веер, чтобы слегка охладить свою разгоряченную плоть, она улыбнулась про себя. Ее глаза блестели. Она не имела ничего против того, чтобы внешне быть на вторых ролях после мужа. Она чувствовала огромное удовлетворение от того, что управляла всеми ими, при том, что никто из них, даже сам Джеймс, не понимал, кто был главным на самом деле.

Когда она вовлекла его, он был простым дилетантом. Полный заинтересованности и злобы, но без ясного понимания, как использовать этот интерес и злобу ради более важных целей.

А она знала. Женщине и следовало это знать. А мужчины, в конце концов, были всего лишь марионетками, ведомыми женщиной туда, куда она считала нужным, на поводке из секса, крови и обещания власти.

Жаль, что под конец он стал таким самонадеянным и неосторожным. Вздыхая, она стала быстрее обмахиваться веером. Должно быть, это она виновата, что не остановила его. Но до чего захватывающим было наблюдать за тем, как он вырвался из-под контроля, ставил на карту все ради еще большего. Почти таким же захватывающим, как и в ту ночь много лет назад, когда она ввела его в круг посвященных. Она, богиня Повелителя, и Джеймс, служитель ее.

Конечно, начало всему положила именно она. Это она заглядывала туда, за грань дозволенного, и обеими руками хваталась за то темное, что влекло и манило. Именно она приказала принести первое человеческое жертвоприношение. И наблюдала, да, наблюдала из-за деревьев, как брызжет кровь.

Именно она почувствовала власть этой крови и возжелала еще.

Повелитель так и не выполнил ее самого сокровенного желания — иметь детей — но Он наградил ее иным заменителем. Он открыл ей чувство алчности, самое восхитительное из всех смертных грехов.

«Будут другие города, — подумала она, услышав свисток поезда. — Другие мужчины. Другие жертвы. Другие плодовитые шлюхи. О, да, их всегда будет много».

Когда их женщины начнут исчезать, кто же заподозрит бедную вдову Атертон?

Возможно, на этот раз она выберет юношу. Потерянного, злого мальчишку вроде Эрни Баттса, так разочаровавшего ее. «Нет, — размышляла она не спеша, — она станет искать не нового Джеймса, а юношу. Такого, которого она могла бы выпестовать, направить и подготовить для преклонения перед ней и Князем Тьмы».

Когда поезд медленно отходил от станции, она просунула руку под корсаж и сжала пальцами пентаграмму.

— Повелитель, — еле слышно произнесла она. — Мы начнем сначала.

Дорогуша (фр.)

Я в унынии (фр.)

Дорогая (фр.)

Именем Нашего Бога, величайшего Сатаны Люцифера! (лат.)

Сканк — скунс, американская вонючка.

Это невероятно (фр.).

Это невероятно (фр.).