Аллан Фолсом - Завет Макиавелли

— И у тебя все равно есть план, как выбраться?..

— Мальчики купили для нас немного времени — мы его используем. Хотя здесь и сейчас много народу, силы распылены, в особенности наверху. В темноте, при некотором везении, мы сможем проскочить мимо них — Хосе покажет дорогу. Только одно…

— Что же?

— Над головой наверняка ходят разведывательные спутники. От обычных снимков ночью мало толку, а вот на инфракрасных видно многое. На поверхности каждый из нас превратится в легко распознаваемую сигнатуру.

— Как тогда мы сможем от них уйти?

— Это скорее надежда, чем уверенность, мистер президент. Вот. — Хэп вытащил из-за пазухи сложенное плотным квадратиком зеркальное одеяло. — Если развернуть, получится простыня размером с небольшую палатку. С одной стороны отражательная поверхность; можно прорезать дырки для глаз, накрыться с головой и закрепить на теле поясом. Будем надеяться, что в инфракрасный объектив спутника попадут только «холодные» лучи, отраженные от внешних предметов. Не высовываться, держаться зарослей, прятаться под деревьями — это наш шанс.

— Всегда есть идея в запасе, — ухмыльнулся Мигель.

— Если сработает…

Глянув на Мартена, президент обратился к Мигелю:

— До Арагона далеко, если не по воздуху?

— Миль десять, может, двенадцать. Есть кое-где тропинки, но больше придется напрямик, по пересеченной местности.

— Можно туда успеть до рассвета, пешком?

— Не исключено. Хосе должен знать дорогу.

— Арагон? — переспросил Хэп с недоверием в голосе, — В темноте, по горным тропам? Четыре или пять часов, скорее больше. Слишком долго, даже если одеяла сработают. Повсюду чересчур много людей и спецоборудования. Мы и полпути не пройдем. Никаких шансов.

— Первый способ ничуть не лучше, Хэп, — заметил президент. — Дороги в сторону французской границы известны наперечет и будут перекрыты, по твоим же словам. На первом же блокпосту наши приключения завершатся: что бы я ни говорил, неминуемо окажусь под опекой «друзей», а варшавская операция пройдет по плану. Ночью в горах есть хотя бы призрачный шанс. И потом, Арагон не просто курорт. Именно завтра, на рассвете, я выступлю перед Институтом нового мира на утренней службе; первоначальный план тебе известен, Хэп, и я не вижу смысла его менять. Перед таким собранием меня никто не посмеет остановить. Стоит мне сказать правду, варшавская проблема исчезнет сама собой.

— Мистер президент, меры безопасности в Арагоне принимаются самые серьезные. Я знаю — со мной консультировались. Мы не пройдем, даже если нас не возьмут раньше. Стоит попытаться, и противник немедленно будет поставлен в известность. Вас обязательно задержат. Я не успел сказать — на частном аэродроме неподалеку от Барселоны по приказу руководителя вашей администрации ждет самолет ЦРУ. Стоит вам оказаться на борту…

Президент надолго задумался перед лицом нелегкого выбора.

— Пойдем в Арагон. Ты не одобряешь, Хэп, но это мое решение. Что до мер безопасности: рельеф, застройка, церковь, где мне выступать, — тебе они известны. Рекогносцировка входила в твои обязанности.

— Так точно, сэр.

— Значит, мы найдем дорогу. Я произнесу обращение на рассвете, как и планировалось. Будет изрядный сюрприз для всех.

Наверху раздался шорох; из-за поворота появился Хосе.

— Патрули, по моим расчетам, как раз прошли, — обратился он к Мигелю по-испански. — На некоторое время мы в безопасности.

Выслушав перевод, Генри Харрис посмотрел в глаза каждому: Мартену, Хэпу, Мигелю и Хосе.

— Пошли, — сказал он.

12.02

Шагая из угла в угол комнатки, больше похожей на камеру, Деми старалась не думать о том, что Лючиана пообещала ей на завтра. То есть уже на сегодня.

Узкая стальная койка была застелена плоским матрасом и единственным одеялом. Будто она может заснуть… У койки умывальник и туалет, а чуть в сторонке — алтарь? Ниша посередине стены, три фута в ширину и два в глубину, ярко освещенная чуть ли не сотней свечей; на мраморной подставке бронзовая скульптура. На самом деле просто две буквы, отлитые в одно целое: «алеф» и «мю». Иврит и греческий.

Джакомо Гела упоминал эти две буквы. Не символ, идол скорее: знак «Арадии малой», тайного общества внутри тайного же боскетто Альдебарана. Все, о чем Гела предупреждал ее, оказалось правдой. Они всегда знали, кто Деми такая. Просто ждали, чтобы выяснить, много ли ей известно и кто еще мог напасть на след. Вот почему Бек пригласил ее в Барселону после стычки между Фоксом и Николасом Мартеном на Мальте. Хотел посмотреть, последует ли кто за ней. Так Мартен и засветился. Поездка в собор, куда Бек и Лючиана взяли Деми, опять-таки состоялась вовсе не для того, чтобы условиться с Фоксом о встрече в Монсеррате; Мартен по-прежнему не отставал, что и требовалось доказать. Точно так же Бек взял ее с собой присутствовать при ритуалах союза Альдебарана не просто так: в обмен на Мартена. Невольно передав Мартена в руки Фокса, она вручила и себя в качестве жертвы наподобие того быка, принявшего смерть в огне. Потом ее просто привели сюда и заперли.