Крейг Смит - Портрет Мессии

Сама эта мысль была совершенно невыносима, и, почти рефлекторно, он снова набрал ее номер. Несколько гудков, затем вдруг включился автоответчик. Нет, наверное, ей удалось бежать. Надежда на секунду ожила, хотя он понимал, что обманывает себя. И все же… это возможно! Она могла обронить мобильный. Итан сейчас тоже без телефона, но он же не погиб. Во всяком случае, пока.

И ему непременно надо попасть в Собрио. На окраине города он свернул по автобану в южном направлении. Взглянул на часы. Еще до захода солнца он может быть у Кейт. Но что потом? Впервые у них не было четкого плана отступления. Он снова попробовал позвонить Роланду, но тот не отвечал. Тогда Итан стал просматривать записи в памяти телефона Лутца. Имен не было, а номеров всего три, все местные мобильные. Первые два оказались справочными, а с третьим повезло. Ему ответил голос на чистом немецком.

— Ну?

Судя по тону, мужчина был раздражен тем, что его отвлекают от какого-то дела. Или он ждет четкого доклада по существу.

Итан ответил по-немецки, столь же серьезно.

— Бранд мертв.

— Проблемы?

Наконец-то в голосе появилась живость, нечто похожее на любопытство. Очевидно, телефонный контакт был предусмотрен только на случай, если что-то пойдет не так.

— Он убил Циммера и Кемпа. Я хотел узнать, что мне теперь делать.

— Ты знаешь, что делать!

— Кеньон у нас?

— Они уже летят с ней.

— Хорошо! — довольно буркнул Итан и прервал связь.

Он съехал к обочине и вдруг почувствовал, что весь дрожит. Кейт у Корбо. Что же будет? Он тупо смотрел на дорожные знаки, на холодное серое небо. «Ты знаешь, что делать!»

У Корбо был офис в промышленном городе под названием Цуг и летний дом на окраине Сент-Морица. В первом случае место недостаточно уединенное для подобных целей. А летний домик — маловат. Если они перевозят Кейт из Собрио по воздуху, то, скорее всего, на вертолете. И направляются к его вилле на озере Люцерн.

Всего в часе езды отсюда.

Цюрих

Мэллой сел на автобус до Бриенца. Оттуда он доехал поездом до Люцерна, там пересел на другой поезд и вышел на станции Энге на окраине Цюриха. На нем были пальто и шляпа, и всю дорогу он старательно делал вид, что с интересом читает «Цюрихе цайтунг». Маркусу Штайнеру он позвонил уже из трамвая.

— Планы меняются.

— Расскажи. Мне пришлось весь день подчищать этот бардак.

— Мне нужен дом. Надежный и безопасный.

— Посмотрим, что можно сделать. Ты где?

— Через пару минут буду у озера, что напротив Конгресса.

— Макс подъедет минут через двадцать. Черный «мерседес».

— Не забудь мой компьютер и чемодан.

Сойдя с трамвая у здания Конгресса, Мэллой устроился на скамейке в парке, со всех сторон окруженной густым кустарником, и снова пытался проанализировать, почему все пошло не так. Он знал: Маркус здесь ни при чем. Если бы другу понадобилась картина, он, Мэллой, уже давно был бы мертв. С Джейн все обстояло несколько иначе. Когда она вступала в дело, задание оказывалось для нее важнее агентов. Рано или поздно с этим фактом сталкивался любой оперативник. Порой это просто означало, что она что-то недоговаривала. В этом случае Джейн играет с ним в игру, правила которой он знает не до конца. Возможно, но маловероятно.

Чарли Уингер вообще не вписывался в эту схему. Если он хотел бы заполучить картину, то действовал бы иначе. Пусть он не очень ладил с Мэллоем, но его давняя дружба с Бобом Уайтфилдом говорила, скорее, в пользу его невиновности. Уайтфилд играл второстепенную роль в этой операции, являясь своего рода гарантией того, что картину удастся пронести через швейцарскую таможню. Если б ее при нем нашли, то просто выдворили бы из страны. Впрочем, главной мишенью нападения в поезде мог быть именно Боб.

Многое изменилось в Лэнгли с тех пор, как Мэллой ушел в отставку. Уайтфилд, с одной стороны, получил самостоятельность после переезда в Париж. Но отдельные независимые шефы бюро, а также свободно перемещающиеся из страны в страну агенты рано или поздно отправлялись на другую работу, а то и вовсе в отставку. У начальника Боба Уайтфилда Чарли вовсе не было причин желать смерти своему подчиненному, проще было перевести его. Кроме того, вся интрига была связана с картиной. Точнее, с ее ценой. Для людей, подобных Норт, Ричленду и Старру, она и вовсе бесценна. Да, в центре всего этого картина, а не люди.

В Штатах лишь горстка людей знала о планах Дж. У. Ричленда. Наверняка никто из них не знал, когда именно Мэллой прибудет в цюрихский аэропорт. Мэллою был неприятен тот факт, что Уайтфилд выступил в роли его куратора. Впрочем, это вовсе не означало, что у шефа парижского бюро нет опыта в подобных делах. Уж он-то наверняка держал информацию о контактах с Мэллоем в тайне. То есть узнать об их встрече можно было лишь через прослушивание номера Мэллоя, где они обговаривали условия операции. Но прослушка могла иметь место лишь в том случае, если об участии Мэллоя и Уайтфилда знал кто-то еще. Каким образом это стало известно и кому?