Джон Гришэм - Похищение. Теодор Бун - маленький юрист

— Да, ваша честь.

— Вы с ним согласны?

— И да и нет, ваша честь. Прошлым вечером Эйприл находилась дома с обоими родителями и чувствовала себя в безопасности. Предыдущим вечером она была дома с матерью и тоже чувствовала себя в безопасности. Но на прошлой неделе, в понедельник и вторник ночью, она осталась дома одна и не представляла, где родители. Около полуночи во вторник появился ее отец, и поскольку она была в ужасе, то уехала с ним. Теперь мы все знаем продолжение истории. Эйприл хочет быть дома с родителями, но я не уверена, что ее родители хотят быть дома с ней. Вероятно, ваша честь, нам следует выслушать родителей.

— Именно. Мистер Финнимор, какие у вас планы на ближайшее будущее? Вы собираетесь остаться дома или уехать? Опять будете гастролировать с рок-группой или наконец бросите это дело? Найдете работу или продолжите скитаться? Подадите на развод или обратитесь за профессиональной помощью к психологу? Объясните, чего мы можем от вас ожидать.

Том Финнимор сник под градом каверзных вопросов, которыми его неожиданно забросали. Долгое время он ничего не говорил, и вскоре всем показалось, что он не может ответить. Но когда он все-таки заговорил, его голос звучал со скрипом, почти надрывно.

— Не знаю, господин судья. Я просто не знаю. Я забрал Эйприл на прошлой неделе, потому что она была напугана до смерти и мы понятия не имели, где Мэй. После отъезда я неоднократно звонил домой, ни разу никто не ответил, и по мере того как шло время, я, наверное, перестал звонить. Мне даже не приходило в голову, что все в городе решат, будто ее похитили и убили. Я допустил большую ошибку и действительно об этом сожалею. — Он вытер глаза, откашлялся и продолжил: — Я думаю, рок-гастроли закончены, это вроде как тупиковый путь, сами понимаете. В ответ на ваш вопрос, господин судья, скажу, что планирую намного чаще оставаться дома. Я хотел бы проводить больше времени с Эйприл, но не уверен, что готов чаще видеть ее мать.

— Вы с женой обсуждали возможность развода?

— Господин судья, мы женаты уже двадцать четыре года и в первый раз расстались через два месяца после свадьбы. Тема развода поднимается в нашей семье постоянно.

— Что вы ответите на высказанную в заключении рекомендацию забрать Эйприл из вашего дома и отправить для проживания в какое-либо другое безопасное место?

— Пожалуйста, не делайте этого, сэр. Я останусь дома, обещаю. Не знаю наверняка, что сделает Мэй, но могу пообещать суду, что один из нас будет дома рядом с Эйприл.

— Звучит отлично, мистер Финнимор, но, откровенно говоря, я не склонен сейчас вам доверять.

— Знаю, господин судья, и все понимаю. Но пожалуйста, не забирайте ее. — Он снова вытер глаза и затих.

Святой Ник подождал, потом повернулся в другую сторону и спросил:

— А вы что скажете?

Мэй Финнимор держала в руках бумажный носовой платочек и выглядела так, как будто плакала много дней подряд. Она что-то пробормотала и некоторое время заикалась, прежде чем вновь обрела голос.

— У нас не самый лучший дом, господин судья, думаю, вы понимаете. Но это наш дом. Это дом Эйприл. Там ее комната, одежда, и книги, и другие вещи. Возможно, ее родителей там иногда нет, но мы исправимся. Вы не можете забрать Эйприл из собственного дома и отдать чужим людям. Пожалуйста, не делайте этого.

— А каковы ваши планы, миссис Финнимор? Будете продолжать в том же духе или готовы измениться?

Мэй Финнимор вытащила из папки бумаги и протянула приставу, который раздал по одному экземпляру судье, мистеру Финнимору и миссис Бун.

— Это письмо от моего врача. Он объясняет, что сейчас я прохожу лечение и он надеется на улучшение моего состояния.

Все прочитали письмо. Хотя в нем было много медицинских терминов, стал ясно, что у Мэй эмоциональные проблемы и для борьбы с ними она начала принимать выписанные врачом препараты, названия которых не упоминались. Она продолжила:

— Доктор включил меня в программу реабилитации в качестве амбулаторного больного. Меня проверяют каждое утро в восемь часов.

— Когда вы начали участвовать в программе? — поинтересовался Святой Ник.

— На прошлой неделе. Я обратилась к врачу, когда исчезла Эйприл. Мне уже намного лучше, честное слово, господин судья.

Святой Ник отложил письмо и перевел взгляд на Эйприл.

— Я хотел бы послушать тебя, — произнес он с теплой улыбкой. — Каковы твои мысли по этому поводу, Эйприл? Чего хочешь ты?

Гораздо более сильным голосом, чем оба ее родителя, Эйприл начала: