Джек Роган - Симфония проклятых

Мигель двинулся вперед по короткому узкому коридору в сторону трех кают меньшего размера. Одна наверняка принадлежала капитану шхуны, две остальные — членам команды.

— Джош, — прошептал Дуайр, чье бледное лицо словно парило в темноте.

Он показал на один из разбитых иллюминаторов.

Оглянувшись назад, на ступеньки, ведущие наверх, Джош посмотрел в темный коридор, где Мигель уже превратился в едва различимую тень, и подошел к Дуайру, чтобы проверить, что привлекло внимание ирландца. Тот кивком показал на иллюминатор.

— Что ты об этом думаешь?

От стекла осталось всего несколько острых осколков, но металл по краям был измазан чем-то, что в лунном свете напоминало краску или смолу, которая стекла вниз.

Дуайр потянулся вперед, чтобы дотронуться до полосы на стене.

— Кровь, — сказал Джош.

Дуайр замер, принюхался, поморщился и, убрав руку, сжал дробовик, как будто он был его самой главной драгоценностью.

Неожиданно из коридора донесся стук.

Джош быстро развернулся и, держа двумя руками пистолет, выставил его перед собой. Дуайр принялся возиться с предохранителем, и им всем очень повезло, что он случайно не спустил курок.

Силуэт Мигеля, держащего автомат на изготовку, вырисовывался на фоне дверного проема одной из кают. Они несколько мгновений стояли, направив оружие друг на друга, потом медленно опустили его.

Стараясь не шевелиться, все трое внимательно прислушивались, покачиваясь вместе с кораблем, но до них доносился только металлический лязг лебедки на палубе. Через пару секунд Мигель махнул им, чтобы они подошли, и навел автомат на запертую дверь. Он находился к ней ближе, чем они, и, похоже, не сомневался, откуда доносился стук.

Джош, ступая как можно осторожнее, пробежал по короткому коридору, Дуайр не отставал. Джош чуть не споткнулся об одинокий черный ботинок, валяющийся на полу, удивился, но не стал тратить время и разбираться в этой странности.

Стук доносился из гальюна, наверняка крошечного, не больше туалета в самолете, с маленькой раковиной и унитазом, втиснутыми в помещение размером с платяной шкаф. Джош подумал, что, скорее всего, там что-то упало, но сердце быстрее забилось в груди и по коже побежали мурашки. На борту кто-то был. Как только все спустились в кают-компанию, у него возникло ощущение, что они не одни, но он решил ничего не говорить вслух. Джош вполне мог и ошибиться. Теперь же он больше не сомневался.

Он кивнул Мигелю и показал на распахнутые двери двух других кают. Первый помощник вряд ли как следует проверил, что там внутри. Его отвлек стук из гальюна. Мигель прищурился в темноте, неохотно кивнул, развернулся в коридоре, прижался спиной к стене и выставил перед собой автомат на случай, если кто-то попытается выскочить из одной из открытых кают.

Джош посмотрел на Дуайра и поднял руку, показывая, чтобы тот приготовился. Несмотря на молодость, ирландец явно умел обращаться с оружием, и казалось, что обстановка на него не действует. Дуайр спокойно направил дробовик на дверь гальюна.

Джош свободной рукой нажал на ручку и обнаружил, что дверь заперта.

Значит, там ничего не падало, и они на шхуне не одни.

Он взглянул на Мигеля, потом на Дуайра, молча предупреждая их, отошел, встал под углом и выстрелил в замок. В двери образовалась дыра. В замкнутом пространстве выстрел прозвучал оглушительно, и Джош вздрогнул, но в следующее мгновение подскочил к разбитой двери и распахнул ее.

Дуайр направил дробовик на крошечное пространство гальюна. Джош ожидал услышать крик или что-нибудь подобное, но внутри царила тишина. Из открытых кают тоже никто не выскочил.

На унитазе сидел человек в окровавленной, порванной одежде. Поджав под себя ноги, он скорчился в самом дальнем углу, как будто пытался сделаться меньше. Его ноги исполосовали жуткие глубокие раны с запекшейся кровью, а тело в тех местах, которые Джош смог разглядеть сквозь дыры в одежде, покрывали темные полосы, сплетенные в диковинный орнамент. Мужчина повернул лицо в их сторону — остекленевшие глаза широко раскрыты, губы растянуты в застывшей гримасе ужаса. Если бы не короткие вдохи, сотрясающие тело, Джош подумал бы, что он мертв.

Но тощий маленький человечек был еще жив.

— Боже праведный, — прошептал Дуайр, в голосе которого вдруг появился ирландский акцент. — Что, черт подери, с тобой случилось?

Мужчина отчаянно задрожал, по его лицу потекли слезы. Он вывалился в коридор, точно рассыпавшийся карточный домик, и они увидели кровоточащую рану у него в животе. Несчастный прижимал к ней ладонь, чтобы наружу не выглядывали внутренности.