Уоррен Мерфи - Стальной кошмар

– Хотите, я его убью?

– Нет! Я должен сделать это сам. Это он, Илза, на этот раз ошибки быть не может.

– Жуть, – произнесла Илза. – А я вот думаю: прежде чем его убить, надо что-то сделать с его кожей. Она такая сухая. Может, послать ему детский крем или что-нибудь в этом роде? Мне совсем не хочется, чтобы у моего дневника был переплет из такой плохой кожи.

– Это он, – прошептал Конрад Блутштурц. – Илза, выясни про него все, что удастся. Поговори с ним, с его подчиненными. Я должен знать, чем он занимался, пока я претерпевал нечеловеческие мучения.

– Хорошо. А потом можно будет начать охотиться на евреев?

– На евреев?

– Да. Когда мы убьем Смита, то сможем взяться за евреев! Ведь они убили моих родителей, разве вы не помните?

Конрад Блутштурц с трудом привстал на здоровой руке, – а незажившем после операции обрубке голубел соединительный рычажок.

– Илза, в фургоне у меня осталась одна книга. Пожалуйста, принеси ее. – Когда через несколько минут она вернулась, Конрад Блутштурц сказал: – Советую тебе ее прочесть.

– Дневник Анны Франк, – прочитала Илза. – Фу, гадость. Не хочу я ее читать!

– Обязательно прочитай. Прямо сейчас. А когда закончишь, зайди ко мне.

– Хорошо, я попробую, только боюсь, мне будет скучно.

Через два часа Илза вернулась вся в слезах.

– Евреев убивать нельзя, – сказал тогда Конрад Блутштурц. – Гитлер уже пытался и погубил шесть миллионов, но евреи выжили и стали только сильнее. Они даже создали собственное государство. Неужели ты думаешь, что ты или кто-то еще может уничтожить народ, породивший эту храбрую девочку?

– Нет, – ответила Илза, захлебываясь рыданиями.

– Вот и хорошо. Евреи не убивали твоих родителей. Когда-нибудь я тебе подробнее об этом расскажу. Но когда ты услышишь этот рассказ, помни, что я все делал только ради нашего блага. И евреи тут ни при чем. Только я и Смит. Итак, ты по-прежнему хочешь убивать евреев, моя Илза?

– Нет! – решительно сказала она. – Теперь я хочу убивать негров. Ни один негр не в состоянии написать подобную книгу!

– Я слишком хорошо тебя воспитывал, – вздохнул Конрад Блутштурц. – Хватит, поговорим об этом позже. А теперь иди и выясни все о моем смертном враге – Харолде Смите.

Миссис Смит была искренне удивлена. Она думала, что у мужа молоденькая, привлекательная секретарша, а миссис Микулка оказалась не намного моложе ее, хотя была одета со вкусом. В ее облике скорее сквозило что-то почтенное, материнское, но безвкусной или старомодной она не была. Может, Харолда привлекают женщины материнского склада? – подумала миссис Смит.

– Извините, миссис Смит, но доктор Смит уехал несколько часов назад, – с приятной улыбкой сообщила миссис Микулка.

– Надо же! А он не сказал, куда поехал?

– Нет, – ответила Эйлин Микулка, не зная, стоит ли говорить, что доктор Смит уехал из города. Странно, что доктор Смит не предупредил жену, которая казалась вполне симпатичной, хотя чуть-чуть старомодной.

– Боже мой! – нахмурилась миссис Смит. – Я так волнуюсь за Харолда. Он уже неделю не показывается дома. Хотя звонит каждый день, – поспешно добавила она.

– Кажется, он говорил что-то о командировке, – решилась тогда миссис Микулка. Может быть, доктор Смит звонил жене, но не смог дозвониться.

– Господи! – воскликнула миссис Смит, теребя в руках сумочку. – Наверно, мне не следовало приходить без звонка!

– Мне так жаль.

– Как вы думаете... – начала миссис Смит. – Я рискую показаться бесцеремонной, но видите ли, я никогда не бывала в “Фолкрофте”.

– Да?

– Нельзя ли мне зайти в кабинет Харолда?

Миссис Микулка ободряюще улыбнулась.

– Конечно, я с удовольствием вас туда провожу.

– Вы так добры.

– Не стоит благодарности. Я как раз собиралась спуститься в буфет и купить что-нибудь поесть. Может, вам тоже что-нибудь принести?

– Апельсиновый сок. И гамбургер.

– Я скоро вернусь, – пообещала миссис Микулка. И две дамы улыбнулись друг другу той улыбкой, какой всегда улыбаются женщины, питающие привязанность к одному мужчине.

Илза Ганс выяснила, как пройти к кабинету доктора Смита. По дороге она одаривала лучезарной улыбкой каждого мужчину, который выглядел как сотрудник “Фолкрофта”, и задавала один и тот же вопрос:

– Как выглядит доктор Смит?

Ответы разделились строго на две категории. Вежливые люди говорили, что он скучный, но милый, а более откровенные называли его жалким Скруджем. И похоже, никто его особо не любил.