Оке Эдвардсон: Зов издалека

Во рту у него совершенно пересохло, ему еле удалось выговорить эти слова.

— Он может убить опять… Он же сумасшедший. Он убил Оскара. Бедняга Оскар. И это тоже из-за меня… Убил… наверняка убил…

— Оскара? Оскара Якобссона? Бремер убил Якобссона?

Бригитта начала раскачиваться в кресле — вперед-назад, вперед-назад… Она постепенно удалялась от него.

— Он убил Якобссона? — повторил Винтер.

— Убил, убил… наверняка убил. Оскар для него тоже был опасен. И Хелена. Хелена тоже была опасна. Она встречалась с Бремером, только я не знаю когда… Он, наверное, пожалел, что… что он…

— О чем он пожалел? Что он собирался сделать? О чем он пожалел?

— Она хотела знать. И все. Ей ничего не было нужно. Хотела знать, и все. Говорила, имею право все знать. Мне-то она рассказывала, но мало… не все она мне рассказывала. А потом было поздно.

— Что было поздно?

— А откуда мне знать, что случилось? — спросила Бригитта Делльмар. Она не отвечала на вопросы Винтера — вела диалог неизвестно с кем. — Может, и несчастный случай… кто его знает. Несчастный случай. Не знаю, как это случилось… знаю только, что случилось. Моя Хелена не вернулась… а теперь и не вернется.

— Где Йенни? На этот вопрос вы обязаны ответить.

— Бедняга Оскар… Он и вообще ничего не знал. Он-то был добрый. Они были знакомы… А вы этого не знали? Старые знакомые, как же…

— Да… старые знакомые.

«Наверняка именно Бремер дал Якобссону деньги, чтобы платить за квартиру. Может быть, чтобы навести на него подозрения… Нет, тут что-то другое. Может, хотел, чтобы мы его нашли и… собирался свалить на него вину за то, что сам сделал с ребенком, которого когда-то считал своим…»

— Я не решалась, — вдруг сказала она совершенно трезво и осмысленно.

Она внезапно пришла в себя.

— Я не решалась… и не решаюсь. На мне моя собственная вина. Они знают. Они видят.

— Кто это — они?

— Вы и сами знаете.

— Знаем… и не знаем. Доказать ничего не можем.

— А так и всегда было. Никто не чувствует себя свободным.

— Бремер умер, — сообщил Винтер, внимательно глядя на нее.

— Что? Умер? Бремер умер?

— Да.

— Вы хотите сказать, что он наконец-то умер?

Винтер только сейчас понял, что это сообщение стало для нее новостью.

— Мы еще не сообщали… но его нет в живых. Он повесился.

— Меня послушался, — сказала она тихо.

— Где Йенни?

— Я попыталась ее спасти.

— Спасти? От кого?

— От него. От них всех. Я хотела ее спасти. — Она посмотрела на Винтера. — Йенни тоже… очень одинока. Ей нужна защита.

— Почему вы не заявили об исчезновении Хелены? Вы же могли сделать это анонимно.

— Я не знала.

— Не знали, что она исчезла?

— Поначалу не знала. Мы уже не встречались. Я ее долго не видела. Иногда на нее вдруг находило, и она не хотела меня видеть. Можно понять…

Она опять посмотрела Винтеру в глаза.

— А может, все это сон… сказка. Может, ничего этого и не было.

Если и сказка, то очень страшная, подумал Винтер. Нельзя ожидать, что Бригитта объяснит все до мелочей. Но он должен знать конец сказки. Хорошо, они перекопают весь хутор. А дальше что? Если они ничего не найдут, что дальше?

Она сделала попытку встать с кресла. Зазвонил телефон.

— Пусть звонит, — отмахнулась она. — У вас есть машина? Можете меня донести?

— За машиной я схожу, — сказал он.

Она указывала маршрут — на юг, в Сереледен. В окне машины то появлялось, то исчезало море. Она за все время не произнесла ни единого слова, только показывала рукой, где и куда сворачивать.

Асфальт кончился, теперь они ехали по посыпанному гравием проселку. Винтер вспомнил Эдегорден. Нет, здесь дорога шла не лесом. Чувствовалась близость моря. В небе парили чайки, особенно эффектные на фоне свинцового неба. Ему стало трудно дышать, и он опустил стекло. В лицо ударил соленый запах моря.

Она показала налево. Дорога становилась все уже. Внезапно в тучах появился прогал, и сверкнуло солнце. Она попросила у него мобильный и позвонила.

Дом лежал в низине, окруженный забором. Они остановились у тяжелых ворот. К ним вышел парень с автоматом и посмотрел на Бригитту. Та кивнула. Он нехотя открыл ворота. Они въехали во двор, и Винтер остановил машину. Близость моря здесь чувствовалась еще сильнее, ему даже показалось, будто он слышит тяжкие вздохи прибоя. Бригитта неподвижно сидела рядом с ним. Потом показала направо. Он вышел из машины. «Она безумна, а я безумен втройне», — подумал Винтер. Парень с автоматом по-прежнему стоял у ворот. Он подошел к торцу дома. Газон уходил наверх. Он поднялся по рыжей осенней траве и увидел море. Солнце светило прямо в глаза. Он сложил ладонь козырьком и вгляделся. Навстречу ему с берега шел ребенок. Рядом с ним была женщина. Они приближались. У женщины были светлые волосы. Лица он не видел — только солнечный ореол светлых волос.