Оке Эдвардсон - Зов издалека

— И ты можешь дать руку на отсечение, что мы ничего не найдем?

— Ты с ума сошел! Я никогда не даю руку на отсечение… Еще чего!

— Тогда я хочу, чтобы ты попытался. А ты сам — хочешь попытаться?

— Я вот что скажу… Дело было двадцать пять лет назад. В то время многие еще клеили под обои старые газеты. И тогда есть шанс. Если кто-то берет газету потными руками, отпечаток может сохраняться и двадцать пять, и тридцать пять, и пятьдесят лет. У нас есть хороший метод, если ты помнишь из лекций. Нингидрин.

— Отлично… но ты не ответил на мой вопрос.

— Ладно… попытаемся.

— Датчане делают то же самое.

— Как это?

— Они еще не давали о себе знать. В любую минуту объявятся. Они обдирают обои в дачном домике в Блокхусе.

— То же самое? И что они хотят найти? Конкретно?

— Отпечатки… Вообще следы тех времен. Мы знаем, что Хелена там была. Подумай, а если Бремер тоже там был? Мы же можем доказать это! Мы можем доказать, что Хелена Андерсен еще ребенком была в доме Бремера! И когда стала взрослой!

— Если нам это удастся, поедем в Вашингтон читать лекции в ФБР. Значит, ты хочешь, чтобы этим занялся не кто-нибудь, а твой покорный слуга…

— Ты лучше всех ФБР, вместе взятых.

— Грубая лесть — самая действенная, — мрачно сказал Бейер, не выдержал и улыбнулся.

В Эдегорде дул сильный пронизывающий ветер. Казалось, старый покосившийся дом вот-вот рухнет под его напором. Небо заволокло тучами, такими густыми, что походило на сумерки. Ночь средь бела дня, подумал Винтер. Он стоял у ветряной мельницы. Крылья ее теперь крутились, причем то в одну, то в другую сторону — ветер все время менял направление. Казалось, даже лес подступил ближе к хутору.

Биргерссон вышел из дома. Рядом с ним был Велльман, и это само по себе являлось сенсацией.

— Как тебе удалось избавиться от прессы? — спросил Велльман.

— Я думал, это ты устроил.

Велльман пропустил его ответ мимо ушей и огляделся.

— Жутковатое место. Эдегорд. Более подходящего названия не придумаешь.

— Кто-то копал в подвале, — сказал Биргерссон.

— Что? — Велльман удивленно поднял бровь.

— Я говорю, кто-то копал в подвале, причем недавно. — Биргерссон поднял глаза к небу. К уже и без того драматичной симфонии ветра присоединился рев садящегося лайнера.

— О Боже, — сказал Велльман. — Я сплю, что ли?

— Добро пожаловать в реальность, — произнес Биргерссон тоном человека, уже давно пребывающего в этой реальности.

«Что ты знаешь о реальности? — подумал Винтер. — Для тебя реальность — мои рапорты, которые ты исправно рассовываешь по одному тебе известным ящикам».

— А это что? — спросил Велльман, показывая на ветряную мельницу.

Биргерссон посмотрел на него как на сумасшедшего.

— Ветряная мельница. Кто угодно скажет, хоть под пыткой.

— Я не кто угодно, — возразил Велльман. Вид у него был такой, будто он вот-вот заплачет.

— Я поеду с тобой, — сказал Биргерссон, увидев, что Винтер пошел к машине. Велльман уже отбыл в управление.

Они ехали лесом. Винтер видел этот лес через призму рисунков цветными мелками и фломастерами. Девочка рисовала не лес, а его суть, отчего рисунок казался еще более натуралистичным, чем сам лес.

— Ты же понимаешь, что мы не можем держать этого сукина сына, если не выплывет ничего нового, — негромко сказал Биргерссон.

— В нашу работу входит также исключение подозрений, — напомнил Винтер. — Этому я научился у тебя, Стуре.

— Ты что, подготавливаешь себя к неудаче?

— Это тоже входит в работу.

— Твоя цепь доказательств красива… несомненно, красива, но тонковата.

— Хорошо сказано.

— Кончай, Эрик.

Он выехал на шоссе и прибавил скорость. Биргерссон поднял стекло. Если бы не включенные фары, встречных машин не было бы видно — над дорогой стоял туман, который к тому же с каждой минутой сгущался. Их обогнал рейсовый автобус аэропорта. Тоже, должно быть, хочет летать, подумал Винтер. Насмотрелся на самолеты… Автобус резко принял вправо, уступая дорогу встречному грузовику.

— Этот умник, по-видимому, верит в реинкарнацию, — возмутился Биргерссон. — Собственно, нам следовало бы его остановить.

— Я сегодня допрашивал Буландера, — сказал Винтер. — Этого байкера, устроившего стрельбу в Хисингене.

— Я знаю, кто это. Не забывай — я твой шеф.

— Он, конечно, молчит как партизан, но связь просматривается совершенно отчетливо. Я попытался сосредоточиться и прочитал материалы. Многие из имен в деле так или иначе с ними связаны.