Измайлов Андрей - Русский транзит

«Националь». Застрял как-то Медведенко в Москве – при деньгах, в большом подпитии. Ночевать оказалось негде. Стар я, рассказывал, блядей снимать на вокзале. Короче, двинул нахально в «Националь», вложил в паспорт тысчонку и протягивает администратору (халявщик беспощадный, но щедрый, когда при деньгах!): мне, говорит, всего на одну ночь. Дева-администратор глазками на тысячу загорелась: «Ой, не знаю, как и быть. Все занято. Есть, правда, люкс. Но туда завтра должен въехать камерунский фирмач… Ладно! Вот ключ, но учтите – завтра ровно в десять утра, не позже, вы оттуда потихоньку спускаетесь. Не подведете?». Ни за что! Паспорт-то у девы, да и в Москве пик антиалкогольной свирепости, а Медведенко пьян, как… как Медведенко! Ну и, рассказывал, беру ключ, поднимаюсь. Открываю, и первая мысль: «Так нас, бля, фраеров и надо учить!». Комнатуха в два квадратных метра с потолком в те же два метра. Банкетка, швабра, ведро, выключатель отсутствует. И к деве не вернешься для скандала – вытурят на улицу и паспорт не вернут, что я, не знаю их, что ли?! Всю ночь проворочался на банкетке. Я ж как свиноматка, а банкетка ма-аленькая. X- холодно!.. Утром очухался – пить, умру! Где здесь хоть ведро? Пощупал окрест, наткнулся на ручку какую-то – открылось. Мать-мать-мать! Свет! Цвет! Простор! Пять комнат! Потолок для жирафы! Три кровати! Две ванны! Два биде! Ковры! Холодильник! А в нем водка-коньяк-джус-боржоми! Ясно, нет? Я вчера не в ту дверцу сунулся, в подсобку попал, где уборщики инструмент свой хранят. Мать-мать-мать! На часы глядь! Полдесятого! Что можно успеть за тридцать минут? Главное, опаздывать нельзя – действительно заявится иностранный фирмач, тут-то меня под белы ручки спровадят в ментовку. Ну, я – к холодильнику, в обе руки по бутылке и из горла – водка-коньяк-водка-коньяк. Все три постели разобрал, повалялся-побегал-попрыгал на них. На обоих биде посидел, фонтанчики попускал, на ковер плюнул. В общем, натешился. Ровно в десять ноль-ноль выхожу с каменным лицом – уборщик в «моей» ночной комнатухе шерудит. И я ему небрежно: «Э-э, любезный! Уберите номер!». Вот, бля, история!..

Историй таких у Медведенки было неисчислимое количество, и он как герой выглядел не в самом выигрышном свете. Жлоб, скандалист, пьяница, провокатор (кстати, некоторых участников той «пальмирной» общей свары загребли менты на выходе – оскорбляют, мол, своим видом человеческое достоинство! только того и надо было Медведенке, да и ментам… кто знает доподлинно?!) – а вот поди ж ты! Как, интересно, подействовал бы «ВИЛ-7» на российского распустяя Ваню Медведенко?

Однако я – не Медведенко. Хотя и долларами, видите ли, разбрасываюсь (240 баксов в сутки! и не каких-то там кампучийских!), и в роскошный номер, видите ли, никак не заселюсь.

Черт меня дернул заказать апартаменты аж в «Pierre»!

Нет, не черт. Подсознание. Гриша-Миша-Леша ведь лопотали о гостинице, до которой они «довели» московских лохов (другое дело, что за лохов они приняли Головнина-Смирнова сотоварищи). «Пьер»? «Пьерро»? А мне, когда я пальцем водил по телефонной книге в будке, было абсолютно безразлично, какой отель. Лишь бы обеспечить себе убежище от колумбийских детишек крестного папы-Карлы. Ну и по принципу «что-то знакомое» ткнул. Будто в кабаке здешнем, где карта блюд пугает иноязычной неизвестностью (в том же китайском ресторанчике давным-давно, в Чайна-тауне… Марси! Надо все же звякнуть Марси…) – выбираешь хоть отдаленно созвучное.

Вот и получилось, что мы с Валькой Головой – под одной крышей. Этажи разные, крыша одна.

Добрались мы до отеля без особых приключений, просто на удивление! Ночь безлунная, небо обложено. Ливень и хлынул, когда нам до берега метров пятьсот оставалось. Жара все эти дни стояла чисто ашустовская, нью-йоркская. Назрело, прорвало. Все что ни делается – к лучшему. Мы с приятелем – не дядюшки-Черноморы, мы просто под дождь попали, ага!

Я, правда, подумывал направиться к «Русскому Фаберже» – рядышком! Отсидеться, просушиться, да и… прибарахлиться – хозяин-то нынче замурован, и хозяин ли он теперь? А кто новый хозяин, не Смирнов-Головнин? Тем более! Но – такси. Будто нас только и дожидалось. А ноги мне уже отказывали. Валька вздернул большой палец, стопанул. Поехали.

Тебе куда? А тебе куда? Ах, какая неожиданность! Все что ни делается – к лучшему.

Отель действительно шикарный. Поскромней надо быть, Бояров, поскромней. Угол Пятой-авеню и Шестидесятой стрит. Йтальянистый Метрополитен-клаб и тут же – небоскребный отель с верхушкой типа шатра. Нет, не догоним Америку и не перегоним… Он, отель, небось, аж в тридцатых годах построен, а в Совдепе и в девяностых предел мечтаний и взлет архитектурной мысли – «Космос» на манер растянутого аккордеона… Эх, помнится, гуляли мы с Камилем Хамхоевым и с ребятами из сборной в «Космосе»! Внутри-то там ничего, вполне уютно…