Тэми Хоаг - Забыть всё

— Томми, после того как мы виделись вчера с твоей мамой, я хотела бы убедиться, что ты все понял правильно, — начала она. — Когда я задавала тебе вопросы, я вовсе не имела в виду, что твой папа может иметь какое-то отношение к тому, что произошло, или что я так считаю. Ты понимаешь?

— Вроде бы, — ответил мальчик.

— Ты знаешь, детективы должны задавать много вопросов, когда они расследуют преступление, — сказала Энн. — Они задают вопросы многим людям. Но это не обязательно означает, что каждого, с кем говорят, они считают преступником. Им необходимо задавать много вопросов, чтобы получить ясное представление о том, где люди были, когда произошло преступление. Они хотят разобраться, кто не мог совершить преступление, а кто мог. Детектив Леоне попросил меня узнать у тебя, был ли твой папа дома в тот вечер. И ты мне сказал, что был. Это все, что они хотели знать.

Томми нахмурился.

— А почему тогда они не спросили самого папу?

— Они спросили меня, — сказал Питер Крейн. — Но не все говорят им правду. Им нужно получить подтверждение от других людей, например, от тебя или от мамы.

— Мой папа никогда бы никого не убил, — сказал Томми. — Он хороший человек. Он никогда не кричит, даже на маму. И даже если его и не было бы дома, это не значит, что он кого-то убил.

— Нет, конечно, — согласилась Энн, несмотря на то что нашла такую формулировку странной. «Даже если его и не было бы дома…»

— Мой папа помогает людям, — продолжал Томми. — Вот чем он занимается. Даже когда не обязан.

— Это замечательно, — сказала Энн. — Твой папа — прекрасный пример для тебя.

— Мама говорит, он столп нашего общества, — сказал мальчик, не совсем понимая, что это значит, но уж наверное что-то, чем нужно восхищаться.

— Уверена, что так оно и есть. И я уверена, что ты станешь таким же, как он, когда вырастешь, — сказала Энн. — Тебе столько пришлось пережить на этой неделе, но ты храбро все преодолел. Я очень горжусь тобой и Вэнди.

При упоминании подруги Томми погрустнел.

— Дэннис Фарман напал на Вэнди и Коди сегодня в парке.

— Да, я знаю, — кивнула Энн, желая, чтобы они обошлись без этого разговора. Она решила, что до понедельника найдет способ разъяснить своим ученикам все, что случилось с Вэнди и Коди, и что будет с Дэннисом. Хотя с трудом находила объяснение даже для себя. Как же объяснить это сумасшествие своим десятилетним ученикам, чтобы они поняли?

— Вэнди звонила и все мне рассказала, — сказан Томми. — Она сказала, у Дэнниса был огромный нож, и он пытался вырезать Коди сердце!

— У него был нож, — произнесла Энн. — И он поранил Коди, но Коди поправится. Как и Вэнди, — добавила она на тот случай, если Вэнди решила воспользоваться ситуацией и приукрасить события.

— Мама говорит, Дэннис — воплощение зла, и его надо запереть в клетку, как животное.

— Дэннис сделал много плохого, — согласилась Энн. — У него большие проблемы, Томми. С той же легкостью, с какой мы сердимся на него, мы должны пожалеть его.

— Но почему? — спросил Томми с жестоким неподдельным изумлением, свойственным детям.

— Сынок, мы не знаем, что заставляет других людей совершать плохие поступки, — сказал его отец. — Мы не можем придумывать для них оправдания, но должны понимать, что наверняка существует несколько непростых причин, по которым Дэннис ведет себя именно так.

Томми скривился.

— Я просто не хочу, чтобы он был поблизости, вот и все. Если бы он был взрослым и попытался вырезать кому-нибудь сердце, его ведь посадили бы в тюрьму, да?

— Да, — ответила Энн. — И Дэннису придется ответить за то, что он сделал. Но в то же время я надеюсь, что кто-нибудь поможет ему понять, почему он сделал это.

— Потому что у него не в порядке с головой, — произнес Томми тоном, не допускающим возражений, когда официантка принесла им напитки.

Теперь, когда был определен корень проблемы, Томми потерял всякий интерес к теме разговора. Он сделал большой глоток пепси и посмотрел на отца.

— Пап, а можно я пойду поиграю в Пакмана, пока не принесут пиццу? Пожалуйста!

— Конечно, — сказал отец, выуживая четвертаки из кармана. — Извинись и выйди из-за стола.

— Простите, пожалуйста, мисс Наварре.

— Развлекайся, — сказала Энн, глядя, как Томми бросается к аркадным машинам. — У вас очень неординарный ребенок, доктор Крейн.

— Он хороший мальчик. Я сегодня особенно благодарю свою счастливую звезду, после того как услышал, что сделал сын Фармана. Трудно представить, что у ребенка может быть столько ярости внутри.