Барбара Вайн - Пятьдесят оттенков темноты

Мой муж сказал, что выйдет мне навстречу; я вижу его, поворачивающего с Виа Национале. После стольких лет, проведенных вместе, при встрече с ним у меня все равно замирает сердце, и это приятное чувство. Муж провел вечер с каким-то бизнесменом, живущим во Флоренции англичанином, который собирается подать в суд на газету, обвинив ее в клевете. Луи специализируется на судебных тяжбах, или, как он сам выражается, на том, чтобы убедить людей отказаться от судебных тяжб. Именно к нему я обратилась, чтобы развестись с Эндрю, выбрав сына Джози просто потому, что он был единственным адвокатом, которого я знала. Я хотела избавиться от одной ловушки, но тут же попала в другую, хотя на этот раз с убежденностью в будущем счастье — и не ошиблась. Из огня да в полымя. Как мне повезло, что это пламя по-прежнему ярко горит!

Я беру его под руку. Рассказываю о Джейми, передаю его слова.

— А ты что думаешь? — спрашиваю я его.

— Кто настоящая мать Джейми? Несомненно, Эдит Пирмейн.

— Долгие годы я не верила, а потом долгие годы считала, что так и есть.

— Дело в том, — говорит Луи, когда мы подходим к отелю, — что данный факт не играл существенной роли в суде над Верой. Я бы сказал, обе стороны поступили мудро, не поднимая этого вопроса. Так было справедливее .

— Как ты можешь!

— Вспомни дело Эдит Томпсон в двадцатых годах. Она явно невиновна в убийстве мужа. Его зарезал Байуотерс, причем без подстрекательства с ее стороны. Но Байуотерс был ее любовником, а она была замужней женщиной, и именно это стоило ей жизни. Вспомни случай Рут Эллис, через несколько лет после Веры Хильярд. Атмосфера нисколько не изменилась. Говорят, Рут Эллис повесили не потому, что она застрелила любовника, а потому, что она имела любовника. Если бы защита настаивала, что Джейми сын Веры — а не позволила предположить, что его мать Эдит, — пришлось бы признать, что он не сын Джеральда Хильярда. Теперь ты понимаешь?

— Результат все равно тот же.

— Нет. Повешение — самое страшное из наказаний. Попробовать стоило, шанс был. — Луи смотрит на меня, вскинув одну бровь. — Он сын Эдит… Иден… правда?

— Не знаю. И теперь уже никто никогда не узнает.

Я не знаю. Именно в этом суть загадки, которая привела в отчаяние Дэниела Стюарта и заставила его отступить.

Вероятнее всего, матерью Джейми действительно была Иден, но что делать с многочисленными фактами, свидетельствующими против этой версии? Несомненно, Иден забеременела летом 1943 года, и первым человеком, к кому она обратилась со своей бедой, был Фрэнсис. Они всегда дружили, делились друг с другом всем тайным и сокровенным. Но если Фрэнсис порекомендовал ей врача, дал денег, или часть денег, на аборт, почему она не избавилась от ребенка? Испугалась или ее отговорила Вера? По словам Стюарта, было проведено вскрытие тела Иден, но не с целью выяснить, была ли она когда-нибудь беременна, то есть выносила и родила ребенка.

Существует веский аргумент в пользу того, что Иден все-таки сделала аборт. В 1948 году у нее был выкидыш, как следствие внематочной беременности. Одним из главных факторов, способствующих развитию внематочной беременности, когда зародыш прикрепляется к стенке фаллопиевой трубы, а не матки, считается неудачный аборт, вызвавший воспаление и последующую непроходимость фаллопиевой трубы. Разумеется, не исключены такие причины, как гонорея (о чем скандально намекала моя мать), а также предыдущие неправильно проведенные роды. Возможно, венерическое заболевание не следует полностью отметать, чего не скажешь о неудачных родах. Роддом, в котором появился на свет Джейми — независимо от того, кто была его мать, — считался хорошим. Я не слышала, чтобы его персонал когда-либо обвиняли в небрежности.

Итак, вполне возможно, что Иден избавилась от ребенка, отцом которого был американский солдат из Лондондерри, — а потом горько пожалела о своем решении. Той же осенью она узнала, что сестра, которая гораздо старше ее, ждет ребенка, и почти позавидовала ей. Хотя ребенок был не от Джеральда — это очевидно. Может, все произошло так, как я предполагала раньше? Может, Вера встретила старого приятеля, приехавшего домой в отпуск, и, уставшая от одиночества, переспала с ним? Энн Кембас однажды рассказала мне (без всякой связи с описываемыми событиями), что дети в одной из семей Синдона своей смуглой кожей обязаны деду, старому моряку — во времена моего детства он был еще жив, — который привез жену из Агадира. [81] Город на юго-западе Марокко. Два его сына во время войны служили в армии, оба офицерами. Или это притянуто за уши? Я говорю глупости? Возможно.