Ингер Вулф - Зов смерти

— Меня, так же как и вас, Хейзел Микаллеф, не устраивает подобный поворот событий, поверьте. Но в данный момент мы отчаянно нуждаемся друг в друге. В любом случае время не ждет и жизнь вашей матери под угрозой, поэтому позвольте любому из офицеров подготовить вас к поездке.

Из-за спины Хейзел неожиданно раздался голос Уингейта:

— Мы не отпустим ее, сэр. Надеюсь, не нужно объяснять причины? Я с удовольствием отправлюсь вместе с вами и выслушаю требования. В наших общих интересах необходимо убедиться, что никто не пострадает.

— Джеймс… — обратилась к нему Хейзел.

Маллик, подняв руку, остановил ее.

— Что за Джеймс? — спросил он.

— Уингейт.

— Ах да! Детектив Уингейт, если не ошибаюсь?

— Детектив-констебль, — уточнил Джеймс, подбираясь ближе к дежурной стойке.

— Вы ведь тоже участвовали в грандиозном захвате в Хамбер-Коттедже?

— Сейчас это не важно!

— Конечно, не важно, — легко согласился Питер. — Вы, наверное, возлагали на ту операцию большие надежды. Так и вижу, как вы залегли в засаде за кустом можжевельника в три ночи, предвкушая предстоящую победу! И каково на вкус разочарование?

— Согласен, мы вас недооценили, — признал Уингейт примирительным тоном. — Что было, то было! За долгое путешествие вы не совершили ни единой ошибки, так почему же хотите сделать это сейчас? Возьмите мой пистолет, наденьте наручники на меня, и я охотно последую за вами.

— Вы действительно сами желаете поехать со мной, детектив Уингейт?

— По-моему, это оптимальное решение.

— Что ж, детектив-констебль, — произнес Усыпитель примиряющим тоном проповедника. — Расскажу, что желаю сделать я. Я вскрою вам живот и на ваших глазах, вынув дымящиеся кишки, переложу их в миску. Впрочем, чтобы вы скорее забыли кровавую сцену, я вдавлю пальцами ваши глаза глубоко в мозг, как втыкают в праздничный торт свечи. — Питер непринужденно улыбнулся Уингейту. — Все еще хотите надеть наручники?

Джеймс, не выдержав гипнотического взгляда Маллика, отвернулся к Хейзел:

— Шеф, вы поставили меня руководить расследованием, и я…

— Джеймс, отдай мне наручники! — перебила его Хейзел.

— Я не могу позволить вам ехать с этим человеком!

Словно заведенная игрушка, Питер Маллик вдруг шагнул вперед и резким движением открыл дверь стойки. Уингейт от неожиданности отпрянул, а Хейзел предупреждающе подняла руку, чтобы полицейские не начали палить из пистолетов.

— Увижу погоню, убью нас обоих, — предупредил Питер. В Подтверждение понадобится?

— Нет, — процедил сквозь зубы Уингейт.

Хейзел протянула руки новому начальнику участка. Джеймс, отстегнув наручники с пояса, надел их на нее и протянул ключ Питеру. В красноречивом взгляде молодого детектива появилась немая просьба о разрешении на дальнейшие действия, но Хейзел осторожно покачала головой. Уингейт сник.

Питер Маллик аккуратно положил ключ в карман и приглашающим жестом протянул к Хейзел травмированную руку. Она покорно подошла к нему.

— Всем доброй ночи! — произнес на прощание Усыпитель.

30 ноября, вторник, 05:30

Не так-то просто запугать детектива Микаллеф! Она выросла на этих дорогах и даже с закрытыми глазами сумеет определить, куда везет ее убийца, по какому окружному пути и какой асфальт шуршит под шинами автомобиля. Пусть хоть полдня едет без остановок в любом направлении, Хейзел и тогда не потеряет ориентиры!

Преступник усадил пленницу на заднее сиденье, посередине, чтобы наблюдать за ней в зеркало заднего вида. Он понимал, что завязывать ей глаза не имеет смысла, так как от ее внимания все равно не ускользнет ни одна мелочь. Они направились на север от города по главной автостраде и ехали не сворачивая почти два часа. Хейзел увидела промелькнувший за окном указатель на Норт-Бей, но преступник свернул на восток, на одну из проселочных дорог. «Похоже, мы едем в Алгонкин-Парк», — решила Хейзел.

Когда машина выехала из Порт-Дандаса, было еще темно, а теперь первые скудные лучики солнца осветили убранные поля. Кое-где виднелись мертвые стебли с колосками, чуть припорошенные снегом, словно чья-то рука набросила на землю линялую шкуру гигантского кролика. Путники проехали через местный заповедник, и преступник свернул на узкую колею. Ветки растущих вдоль дороги деревьев балдахином свисали над дорогой.

Питер вел автомобиль на предельно допустимой скорости. Он вел себя сдержанно и не делал лишних движений. Даже правая, нетравмированная рука двигалась с трудом и больше напоминала бревно, а не живую плоть. Кожа на фалангах пальцев пожелтела, а выступающие на шее позвонки походили на гвозди, вбитые в старое дерево. Неужели судьба Хейзел находится в руках этого иссохшего скелета? Что ждет ее в конце пути? Надежды найти Эмили живой практически нет. С другой стороны, у Хейзел не оставалось выбора — так ловко Маллик расставил сети. Жива мама или нет, сама Хейзел умрет сегодня вечером! Станет ли ее конец платой за спасение Эмили или искуплением вины перед умершей матерью? Впрочем, не все ли равно? Время не повернуть вспять, и от судьбы не уйти!