Жан-Кристоф Гранже - Пассажир

Погрузившись в размышления, Кубела не сразу осознал, что в комнате раздается звонок. Свой мобильный он отключил, и мелодия была ему незнакома.

Он оставил камеру и принялся за поиски телефона, топча разбросанные врачебные отчеты, фотографии, ламинированные снимки, валявшиеся в отсыревших опилках.

Наконец он заметил мобильный на полу, рядом с ковриком.

— Алло?

— Слушай меня внимательно.

— Кто вы?

— Говорю тебе, слушай меня. Посмотри в окно.

Кубела перегнулся через разломанную раму. Сильный ночной ветер обрызгал его дождевой водой. Что-то тут не так. Слишком тепло. Совсем не то, что днем.

— У тебя за калиткой припаркована «ауди».

Кубела различил черный кузов. Машина поблескивала под дождем. Он решил не задумываться над происходящим. Вдруг все это ему снится?

— Ключи в зажигании. Трогайся и приезжай ко мне.

— Куда?

— В Ла-Рошель.

Кубела не мог выдавить из себя ни слова. У него стиснуло горло. В голове, как в калейдоскопе, замелькали светящиеся картинки. Какие-то формы, узоры из цветного стекла, но ни одной связной мысли.

Наконец ему удалось выговорить:

— Зачем мне это делать?

— Ради нее.

И тут он услышал стоны. Приглушенные крики. Кляп во рту. Кровь у него на рубашке.

— Кто это?

— Я называю ее Эвридикой. Но ты ее знаешь под именем Анаис. Анаис Шатле.

У него в мозгу бешено завизжали тормоза. Шум вертолета, грохот штурмовых винтовок, скрежетание смерти.

— Ты блефуешь, — сказал он, переходя на «ты». — Анаис в тюрьме.

— У тебя устаревшие сведения, сынок.

Сынок. Где-то он уже слышал этот неторопливый низкий голос. Никак не вспомнить где…

— Что ты с ней сделал?

— Ничего. Пока.

— Дай ей телефон. Я хочу с ней поговорить.

Приглушенный смех. Урчание сытого кота.

— Она не может с тобой говорить. У нее горят губы.

— Подонок! Что ты…

— Выезжай на дорогу к Ла-Рошели. Я тебе перезвоню.

— Ради бога, кто ты?

И снова тихий смешок:

— Я тот, кто тебя сотворил.

На магистрали А10 он вскоре отметил странные изменения в атмосфере. Порывы ветра яростно приподнимали машину. Деревья по обочинам дороги извивались в бешеных корчах. В салоне становилось все теплее. Что происходит? На шоссе, кроме него, никого не видно.

Он включил радио.

Первые же услышанные им слова все объяснили:

— Из-за приближения урагана «Ксинтия» в департаментах Приморская Шаранта, Вандея, Де-Севр и Вьенна объявлен красный уровень тревоги. Существует реальная угроза для жизни. Возможны наводнения, обрывы электролиний, разрушения. Сегодня вечером порывы ветра достигали ста пятидесяти километров в час, и…

Кубела стиснул руль. Только этого не хватало. Вмешались небесные силы. Хотя чему тут удивляться? Эта история с самого начала писалась под знаком богов. «Я тот, кто тебя сотворил».

Кубела протянул руку и переключился на другую станцию.

— Его ожидали, и вот он здесь. Начиная с двадцать третьего февраля служба «Метео-Франс» сообщала об области пониженного атмосферного давления, расположенной в самом сердце Атлантики и способной преобразоваться в ураган. Двадцать пятого февраля спутник «Евметсат» сфотографировал эволюцию этой атмосферной депрессии, все больше углублявшейся над морем в районе португальского архипелага Мадера…

Словно комментируя услышанное, машина то и дело вставала на дыбы и перепрыгивала с полосы на полосу, содрогаясь в конвульсиях, тут же усмиряемых невидимой дланью. Кубела выжимал больше 200 километров в час. Он взглянул на индикаторы приборной панели. Его машина была чудом науки и техники, но в руках природы она обращалась в игрушку.

— Депрессия поднялась из субсахарского региона и превратилась во внетропический циклон, разразившийся двадцать шестого февраля над Канарскими островами, вызвав первые разрушения. Сейчас «Ксинтия» уже над континентом. Жара — ее сигнал. Двадцать пять градусов посреди зимы над баскским побережьем — это уже не потепление, а конец света!

Своим пафосом комментаторы напомнили ему евангелистов, провозглашающих Апокалипсис. Если только он не приписывает им обороты, которых они не употребляли. Он пришел в такое нервное возбуждение, что его мозг выкручивал фразы, словно раскаленные добела куски металла.

Оставалось проехать еще двести километров, и ему мерещилось, будто он мчится прямиком в пасть чудовища. Может, лучше остановиться? Укрыться в гостиничном номере и дождаться затишья? Немыслимо. Тон Голоса не нуждался в комментариях. Кто такой убийца? Как он захватил Анаис в заложницы? Когда она вышла из тюрьмы? Вероятно, она продолжила расследование и сунулась куда не следовало. Какую сделку предложит ему убийца? А главное — где он уже слышал этот Голос?