— Ты был близок к цели, Фаусто, — проговорил Майкл негромко. — Почти добился своего. Столько лет в пещерах и сараях, в бегах, и, несмотря на ничтожный шанс, ты, мой бывший друг, почти сделал это.
Корлеоне ходил взад-вперед мимо Джерачи, но Ник решил не трогать его. Чего этим добьешься? Ударит врага пару раз, затем их разнимут, и конец. Как в большинстве деликатных ситуаций, физической силой проблему не решишь.
Майкл остановился и встал к Нику лицом.
— Могу представить, как тебе больно сейчас, Фаусто. Разве не трагедия — приблизиться к возвращению всего утраченного и к обретению одним махом всего желанного… И вдруг такой поворот.
Момо по-прежнему не поднимал глаз. Его привели сюда убить Ника, чтобы доказать свою преданность, в точности как Ник был вынужден убить Тессио. Подавленный чувством вины, Таракан выглядел прескверно.
Нери тяжело дышал и с нетерпением дожидался расправы.
Эдди поглядывал на часы.
Телохранители смотрели с любопытством.
— Несмотря на все наши разногласия, дон Майкл, — сказал Ник, — я был более высокого мнения о тебе. Тобой управляют чувства, а не разум. Я попросил у наших друзей в Комитете то, о чем ты всегда мечтал, слово в слово. Я поклялся донам, что не причиню вреда ни тебе, ни твоей семье. Меня воротило, когда я добровольно отказывался от мести, но я сделал это, потому что должен был принять лучшее решение для всех. Никто не останется в проигрыше, никто не умрет, никто не замарает себя грязной мокрухой, в которой тебя на удивление легко обличить. Или твоих друзей. Я не какой-нибудь кровожадный феодал, Майкл, и ты тоже. Мы современные люди, современные бизнесмены. Ты выйдешь из битвы миллионером, Майкл, безупречным, законопослушным американским миллионером. А когда уляжется пыль, я лично вложу миллион долларов в благотворительный фонд имени твоего отца.
Корлеоне продолжал стоять напротив Ника Джерачи, молча и недвижно взирая на самого талантливого человека из всех, кто на него работал.
— Если убьешь меня, — продолжил Ник, — значит, все твои мечты — пустая ложь. Ты поставишь крест на желаемом в угоду мести. Убей меня, и тебе не выбраться из преступного мира. Даже стоя здесь, ты понимаешь, что я прав. Я протоптал для тебя тропу к избавлению, и, не ступив на нее, ты будешь постоянно слышать мой голос, напоминающий, что ты продул. Убей меня, и признаешься, что в глубине души ты лицемер и обманщик. И неважно, узнают ли об этом люди за стенами бара, ты сам будешь это знать. Один выстрел, и вся твоя жизнь сведется к огромному фарсу.
Майкл изумленно покачал головой.
— Ты ничего не понимаешь, — проговорил он.
Джерачи выдержал паузу.
— Ладно. Просвети меня.
— Твой друг в Новом Орлеане шьёт тебе дело как организатору заговора и убийства президента Ши. Имеются фотографии, на которых ты стоишь рядом с Хуаном Карлосом Сантьяго в Новом Орлеане, есть доказательства ваших встреч в Луизиане и Майами. Мне неизвестны подробности, но точно знаю одно: все улики ведут к тебе.
Джерачи был уверен, что он блефует.
— Меня легко отмажут. Ведь все это ложь.
— Я был более высокого мнения о тебе, — парировал Майкл. — У тебя ведь незаконченное юридическое образование. Ты должен понимать, что Правда в суде никого не интересует.
Момо Бароне соскользнул со стула. Аль Нери ударил его по липу, и тот сел обратно.
Эдди посмотрел на них так, будто на его глазах мать шлепнула по попке непослушного ребенка.
Телохранители переминались с ноги на ногу, продолжая целиться Нику прямо в сердце.
— Верь во что тебе удобно, — сказал Джерачи. — Ты говоришь это, чтобы оправдать себя, облагородить свой поступок. Будто у тебя нет выбора. — Ник выдавил улыбку. — Ну и ладно. В глубине души ты всегда будешь помнить обратное.
Майкл закрыл глаза и глубоко вздохнул, словно собираясь говорить, но промолчал. Кивнул Нери.
Аль Нери потянул Таракану револьвер рукояткой вперед, затем достал старый стальной фонарик и подпихнул им Момо к столу. Из уголка рта Таракана текла кровь, он поднял револьвер; сорок четвертого калибра и нацелил Нику в голову.
— Прощай, Фаусто, — вздохнул Майкл. — Кстати, хочешь угадать, как его зовут?
— Кого?
Направляясь к двери, Корлеоне махнул на стильного сицилийца с «М-12».
— Преданного мне человека, присланного по твоей просьбе. — Майкл посмотрел на Момо. — Твоей и твоего друга.
— Не понимаю, о чем ты, — сказал Ник.
Корлеоне отпер дверь, покачал головой и протянул руку, дав знак молодому сицилийцу, — Меня зовут Итало Боккикьо.
Читать дальше