Лоран Ботти - Проклятый город. Однажды случится ужасное...

Жюль, который прервал разговор, как только Бастиан спросил об отце. Почему?

Вопросы, вопросы… Целое море вопросов, в которых он тонул. Они захлестывали его с головой, погружая в пучину безумия.

Бастиан понял, что уже не сможет заснуть. Не сейчас, во всяком случае. Превозмогая страх, который с появлением кошмаров стал его постоянным спутником, он поднялся, чтобы пойти на кухню попить. По дороге он зажег весь свет, хотя и сомневался, что свет может отпугнуть… призраков — да, в конце концов, надо все назвать своими именами.

На кухне он налил себе стакан молока и начал пить, стараясь не смотреть в окно: ему не хотелось видеть туман. И уж совсем не хотелось разглядеть среди тумана голову ребенка, наполовину расплющенную колесами автомобиля, медленно плывущую по воздуху, увидеть его глаза, в которых светится какая-то древняя, нечеловеческая мудрость, а потом — маленькую ручонку с согнутыми пальчиками, которой он машет в знак приветствия…

Вдруг взгляд Бастиана упал на небольшую узкую дощечку с крючками, прикрепленную к стене. На крючках висели всевозможные предметы, как полезные в хозяйстве, так и декоративные: карманный фонарик, какая-то штуковина вроде веера из перьев, штопор, ключи…

Ключи!

Целая связка ключей. От дома и… от мастерской матери.

Он мог увидеть картины. Прямо сейчас. Сейчас или никогда.

Бастиан повернулся к окну. Придется пройти через весь сад. Среди ночи. В тумане. Но у него не было выбора: он должен увидеть эти картины. Ради своей матери — и, как он начинал понимать, ради самого себя.

Стараясь ни о чем не думать, он вернулся в комнату, надел свитер и сунул ноги в мохнатые шлепанцы. В кухне он снял с крючка связку ключей, подошел к входной двери, постоял возле нее несколько секунд. Наконец вдохнул как можно глубже, резко распахнул дверь и замер на пороге.

Такого густого тумана Бастиан никогда раньше не видел — особенно внизу, у самой земли. Казалось, сад наполовину погружен в белый мутный океан, слабо фосфоресцирующий, как будто впитавший в себя весь остальной свет. Бастиан испытал нерешительность — неужели ему придется войти… в это ?

В глубине сада он с трудом разглядел мастерскую. Не так уж до нее и далеко… и потом, все равно ничего другого не остается…

Когда он наконец осмелился сделать шаг вперед, нечто вроде щупальца отделилось от основной массы тумана и коснулось его ног. Он попятился, ощутив чуть ли не физическое отвращение. Затем попытался оттолкнуть щупальце ногой; это был абсолютно бессмысленный жест, но он не смог удержаться. Щупальце медленно скользнуло назад, постепенно растворяясь в туманном воздухе.

Бастиан спустился по четырем ступенькам, и белая непрозрачная масса тумана тотчас же окутала его ноги, так что он уже не видел своих шлепанцев. Пытаясь отогнать ненужные мысли — там, внизу, могло быть что угодно… абсолютно что угодно! — он пошел через сад, едва удерживаясь от того, чтобы не побежать, не глядя ни на качели, ни на отдельные пряди тумана, поднимающиеся от земли и постоянно меняющие очертания. По мере того как он продвигался все дальше, им завладевали уже ставшие привычными воспоминания, которые в эти несколько последних дней приходили всякий раз, когда он оставался один: квадратики с буквами, взмывающие в воздух, складывающиеся в слова, кричащие… да, это были настоящие крики! Вопли ужаса, ярости, призывы к мести…

белые тени…

всяяякие вееещи…

Лавилль-Сен-Жур хочет тебя…

Бастиан подошел к двери мастерской, дыша так тяжело, словно пробежал сто метров. Затем стал подбирать нужный ключ, ругая себя за то, что не разобрался с этим еще дома. Пытаясь попасть очередным ключом в замочную скважину, он чувствовал, что туман как будто дышит у него за спиной. Ему даже казалось, что туман шепчет: Бас-ссстиан… Бас-ссстиан… Этот тихий нежный шепот звучал в его мозгу, убаюкивая, словно колыбельная.

Внезапно его охватила паника: он вспомнил девочку на качелях. Она там, у него за спиной! Идет сюда… все ближе и ближе…

Нельзя смотреть! Нельзя оборачиваться… Не…

Связка ключей выскользнула из его руки и с глухим стуком упала на траву. Бастиан упал на колени, лихорадочно ощупывая то место, где связка ключей могла быть. Разглядеть ее оказалось невозможно — туман был слишком густым. Чувствуя, как лоб покрывается потом, несмотря на сырой холод, Бастиан встал на четвереньки, погрузил обе руки в подвижную массу тумана — под ним может быть абсолютно все что угодно! — и начал шарить по невидимой земле: влажная трава… обломки веток… опавшие листья… гравий… что-то небольшое и скользкое — камешек или слизняк… ключи! Ну, наконец-то!