Виктор О`Рейли - Забавы Палача

Два рейнджера притащили титановую лестницу и установили ее так, чтобы она опиралась верхним краем на выступ, оставшийся от площадки на втором этаже.

Труп некогда красивой итальянской террористки – если только ее национальность не была такой же фальшивой, как и ее имя, – лежал прямо за дверью в хозяйскую спальню. Он был изуродован так, словно побывал в какой-то дьявольской мясорубке. Кровь, вылившаяся из десятка маленьких ранок на шее итальянки, точно в насмешку образовала вокруг ее головы что-то вроде нимба. Хотя Фицдуэйн и был подготовлен к этому зрелищу, он почувствовал, как к горлу подкатила тошнота.

Из ванной показался Килмара с мокрым полотенцем.

– Теперь моя очередь, – сказал он. Он поднял правую Руку мертвой террористки и стер с нее толстую корку запекшейся крови. От трупа пахло кровью, экскрементами и духами. На запястье Тины Килмара увидел борозду с рваными краями – след пули или осколка снаряда, глубоко вспахавшего мягкую плоть. Он обтер рану полотенцем. В комнате было темновато. Сюда попадал только свет прожекторов с улицы. Он вынул из кармана своего форменного мундира фонарик и направил его луч на безжизненное запястье.

Татуировка была очень маленькой; к тому же ее частично уничтожил осколок снаряда. Однако большая ее часть уцелела: это была буква “А” в колечке, похожем на венок из цветов. Он посмотрел на Фицдуэйна, и их взгляды встретились. Командир рейнджеров кивнул и поднялся на ноги. Он швырнул измазанное кровью полотенце в открытую дверь ванной, затем наклонился, чтобы собрать несколько валявшихся около трупа маленьких гильз. Их он сунул в карман.

Они спустились вниз по приставной лестнице и, осторожно ступая меж толстых, как змеи, прожекторных кабелей, направились прочь. Взревывая двигателями, одна за другой уносились от дома машины служб безопасности.

– И как только тебе это удается? – спросил Килмара. Фицдуэйн улыбнулся, развел руки в стороны и пожал плечами.

– Знаешь, что написал Карл Густав Юнг? – сказал Килмара.

– Я не знал, что его звали Карл Густав.

– В приблизительном переводе это звучит так: “Совпадений на свете не бывает. Мы называем совпадениями то, что не в силах объяснить, исходя из нашей модели мира. Нас держат в рабстве причины и следствия”, – процитировал Килмара.

– А теперь скажи мне, какой национальности был Юнг.

– Сдаюсь, – с улыбкой ответил Килмара. – Поведай мне это, мистер всезнайка.

– Он был швейцарец.

– Они наконец добрались до трейлера, где находился передвижной медпункт. Внутри играли в карты военный врач и лейтенант рейнджеров. Рядом с ними стояли бутылка ирландского виски и два стакана, которые игроки явно не забывали время от времени наполнять. Килмара достал из стенного шкафчика еще два стакана, щедрой рукой приготовил две порции напитка, потом от души налил виски лейтенанту и врачу. Закончив эту операцию, он вынул из кармана пустые гильзы и положил их на стол перед лейтенантом.

– На память, – сказал он. – Как твое самочувствие?

– Растянул запястье и заработал жуткий синячище, – ответил Берк. – Это не сахар, когда в тебя стреляют.

– Тебе повезло, что у нее был “скорпион”, – заметил Килмара. – Он заряжается самыми обыкновенными, паршивенькими револьверными патронами. Убить ими, конечно, можно, но пробивная сила у них ерундовая.

– Недаром меня учили, что одеваться всегда надо соответственно случаю, – сказал Берк, показывая на висящий у двери пуленепробиваемый жилет, который он только что снял: на жилете виднелась царапина от пули, но в остальном он был цел. Вдруг лейтенанта сотрясла дрожь, и он бросился в конец трейлера, где был туалет. Они услышали, как его рвет за закрытой дверью.

– Физически он в порядке, – сказал врач, – но без посттравматического стресса не обошлось. Ему колоссально повезло.

– Юнг, между прочим, написал и еще кое-что: “В любом событии большую или меньшую роль играет случай. Не всем это известно”, – произнес Фицдуэйн.

– Видит Бог, он был прав! – воскликнул врач и осушил свой стакан.

Когда Фицдуэйн с Килмарой вышли из трейлера, дом как раз покидали люди с носилками: это отправляли в морг трупы террористов. Фицдуэйн почувствовал, как хорошее настроение, вызванное шутливой беседой в медпункте, быстро улетучивается.

– Печальное зрелище, – серьезно промолвил он.

– Гораздо печальнее было бы, если б в этих похоронных мешках несли нас с тобой, – жизнерадостно заметил Килмара. – Мы выиграли, и я не вижу особых причин огорчаться.