Виктор О`Рейли - Забавы Палача

На проведение тщательного обыска в квартире Беату фон Граффенлаубу потребовалось двадцать минут. Обнаруженное им, – а это были фотографии и другие весьма специфические улики, – было хуже того, что он представлял или вообще мог бы вообразить. Мертвенно бледный, оцепеневший от шока, он ждал возвращения Эрики. Он утратил счет времени. Единственное, в чем он был твердо уверен, это в том, что жизнь его была кончена.

Фицдуэйн обнаружил Медведя на кухне. Тот пил кофе с пряниками. Свежий, приятный аромат имбиря напомнил ирландцу о Врени. Медведь поднял голову. Фицдуэйн сел за стол и задумался об одинокой, беззащитной девушке, прячущейся в горах.

– Думаешь о девушке? – спросил Медведь. У него остался один пряник, и он предложил его Фицдуэйну. Тот отрицательно покачал головой и сказал:

– Она сильно напугана.

– И тому есть причины, как нам известно, – сказал Медведь, – но она не хочет ничего рассказать, и нам ничего не остается, как искать Палача самим, а она находится под надежной защитой.

– Хенсен не все рассказал шефу. Он мне сейчас сообщил, что должен получить ответ через четыре часа.

– Имя? – спросил Медведь. – Наконец-то.

– Хотя бы небольшой список имен.

– У тебя есть кандидатуры? – Медведь открывал дверцы шкафчиков. Пряники никак не годились в качестве закуски, даже для чашечки кофе их было недостаточно. Поиски его завершились ничем, и он явно огорчился.

– Эти парни слишком много едят, – сказал он. – У Керсдорфа, например, аппетит, как у волка. Мог бы и торт принести как-нибудь.

– Он принес, – возразил Фицдуэйн, – и ты его съел. Он написал имя на листке бумаги:

– Вот моя кандидатура, – произнес он, протягивая Медведю листок бумаги. Тот прочитал, что было написано, и присвистнул:

– Ставлю сто франков, что ты ошибаешься.

– Идет, – сказал Фицдуэйн. – У меня есть идея. Давай съездим к Врени. Тебе не мешало бы проветриться и на обратном пути мы где-нибудь пообедаем.

Медведь повеселел:

– А может, нам пообедать по пути туда? Надо же как следует заправиться для серьезного разговора.

– Посмотрим, – ответил Фицдуэйн. Он неожиданно почувствовал беспокойство, и ему не терпелось отправиться в путь. – Собирайся, поехали.

– Я посмотрю, нет ли для тебя подходящего оружия.

– Некогда, – сказал Фицдуэйн. – Ты вооружен и этого достаточно.

Говорил он резко, едва скрывая охватившее его беспокойство. Медведь поднял глаза к небесам, покачал головой и вышел в дверь вслед за Фицдуэйном.

Врени собрала остатки храбрости. Она взяла покрывало и закуталась в него, устроившись как в вигваме. Она сидела, скрестив ноги, глядя на стоящий перед ней телефон. Внутри этого теплого вигвама она чувствовала себя спокойнее. Она ждала, пока окончательно согреется, и по мере этого воображала, что находится в безопасности, что ирландец прибыл ей на выручку и теперь все позади. Все. Он больше не существует. Он исчез как дурной сон, оставив неприятное ощущение, но настоящего страха больше не было.

Она положила руку на серый пластик телефона и держала ее там до тех пор, пока трубка не нагрелась от тепла ее руки. Она представила Фицдуэйна на другом конце провода, как он ей отвечает и отвозит в безопасное место. Она сняла трубку и начала набирать номер. Не дойдя до конца первого ряда цифр, она стала яростно нажимать на кнопку. Безрезультатно. Телефон был мертв.

Сердце ее бешено забилось. Она распахнула дверь и бросилась в конец дома, где находились животные, схватила овечку, теплую и сонную, и с ней на руках вернулась в дом. Она заперла дверь на задвижку, потом залезла с овечкой под покрывало и закрыла глаза.

Сильвия открыла дверцу машины со стороны водителя, и Сангстер повалился на нее. Глаза его были широко раскрыты, лицо искажено и покрыто выделениями. Сильвия отступила назад – голова и туловище Сангстера опрокинулись на снег, ноги его оказались зажаты между педалей.

– Не закрывай дверцу, – сказал Сантин. Он стащил тело Пьера с сиденья, подтащил его к задней части машины и открыл багажник.

– Черт возьми, – выругался он, – этот ублюдок еще жив.

Он вытащил из-за пояса ледокол и вонзил его в спину Пьеру. Тело дернулось и замерло. Сантин погрузил его в багажник. Он опустил крышку и запер ее. Он глянул на Сильвию:

– Он не был курильщиком.

Они ехали в машине Фицдуэйна, но за рулем сидел Медведь. Они свернули с шоссе, ведущего на Интерлакен, и поехали в направлении Хайлигеншвенди. В свете фар дорога была черной, но на обочинах виднелись островки льда и снега. По мере продвижения вверх снега становилось больше. Медведь вызвал полицейское управление и сообщил, куда они направились.