Майкл Маршалл - Измененный

— Подожди секунду, — сказал я, молясь тому мелкому богу, который помогает риелторам, вляпавшимся в серьезные неприятности не по своей вине. Я наклонился над ноутбуком и открыл свою почту. Только что пришло пять сообщений. Парочка бодрых рекламных рассылок, два письма от клиентов… и одно от Кевина. Слава богу!

Я открыл письмо.

— Читай.

Стеф с большой неохотой наклонилась над экраном и прочла письмо. Пару слов о встрече, которую я только что описал, страница сложных инструкций, как вычислить клавиатурного шпиона, и введение в «Шпионаж через Wi-Fi 101».

Она не поднимала на меня глаз.

— И что это доказывает?

— Кто-то рылся в моем ящике, — пояснил я. — Они заказали книгу на Амазоне от моего имени, а сегодня утром разослали тупой расистский анекдот.

— Даже если так и было, какое отношение это имеет к тому, что ты фотографировал Каррен?

Я сделал глубокий вдох и медленно выдохнул. На самом деле она права. Никакого. Из-за этих фотографий мы оказались на новой, неизведанной территории.

Которую пора уже подробно исследовать.

К тому времени, когда Стеф отправилась спать, ничего не прояснилось и не улучшилось. Мы так и ходили по кругу, пока усталость не вывела Стеф с моей орбиты. Я не сразу пошел за ней. За все годы, прожитые вместе, мы со Стефани крайне редко ссорились по-крупному, но я знал, что требуется время, чтобы сгладить острые углы, — время и пространство, чтобы здравый смысл восторжествовал. Нет смысла говорить разгневанному человеку, что он бесится зря. Необходимо дождаться, пока страсти поостынут.

А до того, следуя указаниям из письма Кевина, я проверил свой ноутбук. За моим логином не скрывалось никаких странных приложений, никаких таинственных процессов не шло без отображения в окнах — насколько мне удалось установить. Кевин в своем письма повторял, что имеются и другие, более радикальные способы вмешательства, но любые попытки с моей стороны вычислить их, скорее всего, приведут к тому, что компьютер просто «накроется». Я понятия не имел, что это значит, но звучало подозрительно, и я не хотел такого результата. Достаточно того, что у меня уже «накрылась» личная жизнь.

— Именно так, — сказала Стеф, когда я сообщил, что ничего не нашел. — Никаких суперсекретных шпионских программ. Вот ведь странно.

Жена сидела, прямая как палка, на дальнем конце дивана. Начальный приступ ярости прошел, однако она все равно напоминала вулкан, который может запросто стереть с лица земли ближайший город, если только пожелает. Подозреваю, Стеф нарочно напустила на себя такой вид, вооружившись, как она думала, неопровержимыми доказательствами, и уверенная, что я сейчас же сломаюсь и сдамся на ее милость, — я не сломался. Более того, проверяя компьютер, я в то же время шаг за шагом вслух восстанавливал все события предыдущего вечера (в число которых не входила любительская ночная фотосессия с эротическим уклоном), предложив ей свой сотовый (снова), чтобы она позвонила Мелании, помощнице Уорнера, и услышала подтверждение.

Отказ позвонить ослабил позиции Стеф — хотя, конечно, да, я все равно теоретически мог доехать до дома Каррен вне зависимости от того, была назначена встреча с клиентом или нет, — но я сознательно не стал заострять на этом внимания. Стеф была по-настоящему огорчена, и не без причины. Неважно, насколько крепки мои позиции — и поверит ли она в конце концов, — но ведь все равно уже какое-то время она верила в совершенно обратное. Нельзя раздумать какую-то мысль. Потому что схема у тебя в мозгу, твое восприятие чего-то изменилось. И восстановить прежнее положение невозможно, только вытеснить свежими и конкретными доказательствами, которых у меня пока что не было.

— В таком случае, кто-то подсоединился к нашему Wi-Fi, — сказал я, оглядываясь на то место в комнате, где стоял прибор и в дом был заведен силовой кабель.

— Ну конечно, — ехидно подхватила Стеф. — То-то я думаю, Йоргенсены это или Мортоны?

Она была близка к истине. Если оставить в стороне саму абсурдность идеи, что нашим соседям пришла охота покопаться в моей почте, имелись и кое-какие практические возражения. Йоргенсены принадлежали к числу столпов местного общества; старики за семьдесят, здоровые, одержимые гольфом, настоящие бабушка и дедушка для половины детишек нашего «Поместья» — уж никак не киберпреступники, бежавшие из Матрицы. С другой стороны от нас жили Мортоны. Тоже милые люди, более того, семейство, принадлежащее к какой-то особенно благообразной ветви христианства, отвергающей Интернет в целом как источник нездоровых образов, представлений и способов бытия. Помню, мне сообщили об этом какое-то время назад на одном чрезвычайно чопорном и нескончаемом обеде. У Мортонов даже кабеля не было.