Екатерина Шварцбраун - Куда убегает ваш утренний кофе?

Он спрашивает, как её зовут?

Я говорю. Мое имя очень расстраивает меня. Я потеряла все документы, но всё равно меня зовут по-прежнему!

— Знаете вы такую? — спрашивает смешной человек.

— Ах, ну что же, что же, понятно, извините.

Он кладет трубку. Смотрит на меня задумчиво и говорит:

— Знакомая. Он говорит, ты его знакомая.

Я поражена.

— Вот так вот, девочка.

Я думаю: надо сосредоточиться: в чём тут урок? Но не могу никак сообразить потому что плачу.

— Не плачь, девочка, говорит человек в комбинезоне. Я тебя отведу куда положено, раз такие дела. Мы идём куда положено, и я думаю, что это напоминает хождения от одной сестры к другой, из сказки. Кто-то из них должен помочь выбраться из этого кошмара! Куда положено оказывается комната с решёткой посередине. За решёткой лавка, перед решёткой два стола. За столом сидит очень молодой человек в форме. Вот, сообщает комбинезонный — эта девушка появилась в техническом зале, говорит что прыгнула в шахту, и поднялась после наверх. Что-то у неё случилось, наверно, такое. Да вот… Так я вам её оставляю вообщем, и пошёл. Молодой человек говорит стеснительным голосом: пройдите сюда. Потом он говорит: ваши документы. Я говорю — потеряла. Паспорт и сумку тоже. Сажусь на скамейку за решётку. Здесь как-то уютно — думаю я, и спокойно. Сижу, жду что будет дальше. Кажется дела налаживаются, инстанции разбираются. Входит старший военный. Младший пересказывает ему историю про шахту. Документы потеряла.

Так, говорит старший, ма-де-муазель, зачем прыгали в шахту?

Про кошку я молчу. Я говорю — вы знаете, я захотела в туалет.

— Шахта это что, туалет? — Спрашивает старший.

— Нет — отвечаю.

— Вас, между прочим, в этой шахте могло раздавить механизмами — говорит милиционер. Недавно здесь один бросился в шахту, нарочно, и ему отрезало ногу. Совсем. Понимаете? Это называется хулиганство!

Я думаю — кто же был этот человек которому отрезало ногу. Знаю ли я его? Может это и был Сергей Дацюк?

— Так, давай пиши, — командует старший младшему. Старший диктует:

— Протокол Задержания. Гражданки. Как зовут?

Я говорю.

— Да, говорит старший, просто интересно. А что, нельзя было подняться наверх и там уже, на улице, найти туалет? — Нет, — говорю. На улицу я не могла пойти. И назад тоже. Я же ехала в одну семью. Клана наших врагов. Третьего рода. Но машину пустили по кругу, и я больше не знала, как их искать. А сюда я приехала автоматически. Но теперь наверх по этому эскалатору никакого выхода нет. Потом у меня нет денег и ничего. И я поняла, что надо прыгнуть в шахту.

— Какие документы и где потеряли?

— В машине потеряла. Я ехала в машине. Но шофер назло стал ехать всё время по кругу. По кольцу, по МКАДу. Я ударила его и он меня выкинул из машины. А документы остались в машине.

— Так….. — говорит старший.

— Всё ясно.

Потом младшему: Рви протокол. Бери новый лист и пиши.

Я понимаю что это произошла какая-то важная перемена, но какая и от чего это загадка. Он диктует, а я стараюсь сидеть красиво. Я думаю — похоже на даму, которую охраняют рыцари. Потом старший коротко говорит по телефону, и уходит. Младший иногда поглядывает в мою сторону. Я думаю, что военные вообще-то хорошо относятся к дамам. Военные представляют иерархию, думаю я. Поэтому они имеют представление о чести. Через какое то время в комнату влетает круглый человек в белом халате, весёлый, за ним старший военный.

— Ну что, и поехали, и поехали, — весело говорит доктор. Они подписывают какие-то бумаги. Я думаю — зачем доктор-то? Всё равно — я очень благодарна всем сразу — доктору, военным, за то, что они заботятся обо мне и разбираются, в чём тут дело… Мне уже гораздо лучше. Доктор ласково говорит — пойдём, пойдём, тут скорая на улице, сейчас придём, — и подталкивает меня вперёд.

Я говорю военным: спасибо, до свидания.

— Полезай в кузов, говорит доктор. Я влезаю внутрь, рядом садится ещё один доктор. Вдруг машина резко трогается и в этот момент на меня сзади нападают оба доктора, скручивают руки и привязывают к спинке. Я снова начинаю плакать от неожиданной обиды. Куда они везут меня насильно? Неужели к Сергею Дацюку? Я не хочу! Я боюсь! Отпустите меня!

— Тихо, тихо скоро приедем уже, — говорят врачи. В больницу.

— В больницу — это что же, у него теперь больница? — думаю я со страхом.

— А руки зачем связали?

— Ну, ты же вырываться будешь — объясняет один.

Вот приехали. Меня вводят в большой круглый зал. Руки развязали. Я сажусь на стул. В нишах помещаются фигуры людей, они не шевелятся. В одной из ниш сидит старый доктор. Он что-то пишет. Тишина. Через какое-то время я говорю всем собравшимся, чтобы разбить принуждённое молчание: