Екатерина Шварцбраун - Куда убегает ваш утренний кофе?

Кто же были эти существа, задумавшие поймать в свой двухнедельный журнал, как в ловушку, высокого духа? Складывалось впечатление что это существа на отдыхе. Они здесь, похоже, просто развлекались, разрабатывая проект. По Ямвлиху, совершенно очевидно, это были архонты.

В подвалах с тяжелыми сводами располагался отдел распространения, во главе с красносклерым Мучкиным. Они отвечали за самую тяжелую материю, самое нижнее воплощение, распространение в материале. Штат Мучкина составляли асуры и дэвы необыкновенной красоты, с блестящими и влажными глазами, как у оленей. На первом (втором) этаже располагалась редакция — во главе с Редактором Ильей Ценципером-Осколковым. Он был из Щелкунчика. Его мальчики и девочки — те, кто сочиняли все эти завлекательные истории о жизни на земле были чрезвычайно модной золотой молодежью, очень продвинутой, кто в дредах, кто в вытянутых свитерах. Каждая из них была та еще штучка. И, наконец, на третьем, под рыцарской защитой программистов и сисадминов располагалась Прекрасная Дама, дизайнер. Она-то и делала те самые обложки, одну за другой, одну за другой, совершенно одинаковые, и роняла на них хрустальные слезы.

Заведение в целом мне понравилось, и я, немного поколебавшись, пришла к ним директором по пиар. Мне поставили стол в редакции и макинтош с розовым пузырем. Я никогда раньше не пробовала пользоваться макинтошем, и, думаю я, этот макинтош подточил последние капли здравого рассудка, если они у меня ещё были. К тому времени мне уже приходило столько мыслей в голову одновременно, что я очень обрадовалась, обнаружив в макинтоше программные наклеечки пост-ит. Я стала писать на них всё, что следовало сделать. В принципе, стратегию со мной обсуждали очень коротко — необходимо продвинуть распространение журнала в новые, нестандартные области — я уже сама перечисляла — театры, рестораны, кино, заправки, книжные магазины, и так далее. Я понимала, что дело предстоит серьезное: надо сдвинуть с мертвой точки этот проскакивающий цикл, и для начала принялась смотреть и слушать, что творится в этом заведении. В курилке кто-то допрашивал рыжего здоровяка, почему он носит кожаные штаны. Чем ему нравятся кожаные штаны? Здоровяк что-то мялся. В принципе, вполне разумный подход — одобрила я для себя. Если какой-то дух уже облекся в кожаную плоть, есть смысл спросить у него, что его привлекло. Мое же дело было выяснить, что там с этими всеми заведениями. Я начала с театра. В театр мы сходили с прикомандированной ко мне Асурой из отдела распространения. В театре были облупленные стены и плохая лампа, а также старая женщина, которая пообещала нам помочь. Значит, театр для завлечения духа нам обеспечен, но так ли уж это нужно. Ладно, займемся следующим — я поехала в книжный магазин Ад Маргинем. Это были наши враги, подавшие в суд на АЧ за распространение Голубого Сала в интернете. Я договорилась с продавцом, что на одной стене магазина мы закатаем трафаретом огромное слово «Афиша». В принципе, лучше было бы закатать слова Робот Сергей Дацюк, но не всё сразу. Я взяла тачку и поехала на заправку Бритиш Петролеум. Там я заметила, что они налепляют на каждую машину сердечки с надписью «i love bp». А это идея! — подумала я — если на все подряд налеплять сердечки, то он рано или поздно их увидит. А там и написано — «Приходи! Жду тебя!»

Довольная я поехала в офис, и кстати зашла к Осколкову-Ценциперу, чтобы рассказать ему про сердечки. Их можно налеплять в ресторанах, например, сказала я. Да, на дверях — обрадовался Осколков-Ценципер. Идея ему понравилась. Вечером я позвонила Раде и позвала ее по делу в ресторан. По дороге я купила шарик, который если его качаешь на резинке, то светится. Рада сразу же научилась с ним играть. Мы с Радой отлично развлеклись в ресторанах, спрашивая, как они могли бы распространять журнал. Мы заходили во всякие — и китайские, и такие, и хохотали. Потом я сказала: «Поехали». И мы поехали на такси. Куда, Рада не знала. Я знала — к АЧ. Я ей объяснила, что мы будем там делать — мы кинем ему в почтовый ящик кассету с «Воробьиной ораторией» и «Оперой Богатых». Это было срочно необходимо сделать, потому что на одной из сторон была песня про Донну Анну, которая меняла всё. Мы кинули кассету в ящик и уехали обратно. На прощание таксист назвал нас ведьмами. По дороге в метро я увидела безногого десантника, который, конечно же, символизировал АЧ, и заговорилась с ним так, что не заметила, как Рада ушла. Мы целовались. У него была грязная собака.