Эрик Ластбадер - Шань

— Ты видишь, сколь глупо поступил, обратившись к ней? — тихо сказал он на ухо Белоглазому Гао. Дождавшись, когда тот кивнет, он продолжил: — Ну а теперь я хочу знать, зачем ты явился сюда.

— Я п-пришел в гости.

Джейк повторил предыдущий прием. На сей раз Гао прогнулся, беспорядочно брыкая ногами.

— О Будда! — прошипел он сквозь стиснутые зубы.

— Будда теперь тебе не поможет, — заметил Джейк. — Никто тебе не поможет. Поэтому лучше расскажи нам, зачем ты здесь. — Он снова легонько сжал пальцы, и Гао, издав глубокий, пронзительный крик, весь съежился, точно стараясь уменьшиться в размерах.

— Я знаю тебя, — тихо промолвил ему на ухо Джейк. — Я знаю, что ты работаешь на сэра Джона Блустоуна. Мне известно и кто такой Блустоун. Кто же ты в таком случае?

— Коммунист, — ответил Белоглазый Гао, с ужасом глядя на своего мучителя.

— Очень хорошо. И какое же дело может быть у коммуниста к Напруди Луже?

— Он... — Гао запнулся, поперхнувшись собственной кровью. — Он был всего лишь рупором, через который Блустоун распространял известия о неприятностях в “Южноазиатской”.

— А ты был у Блустоуна на побегушках?

—Да.

— Ну и Маккена, разумеется, ничего не подозревал?

— Подозревал? Он полагал, что я из какой-нибудь триады.

— Значит, за хищением средств из “Южноазиатской” стоит Блустоун.

— Конечно.

— Кто еще участвовал в дело?

— Не знаю.

Резко развернув Гао, Джейк с силой дернул его за шиворот, заставив вытянуться в струнку.

— Слушай, ты, вонючий кусок коровьего дерьма, — угрожающе протянул он. — Мой отец погиб. Вот в эту леди стреляли. На меня самого устроили настоящую охоту по всем закоулкам отсюда до Китая.

— Джейк, я думаю, с него хватит, — рассудительно промолвила Блисс.

— Нет, не хватит, — отрезал Джейк с такой яростью, что она испугалась. Затем, повернувшись к Белоглазому Гао, он рявкнул: — Говори все, что тебе известно.

— Я уже сказал тебе... а-а-а! — Поднатужившись, он изверг из себя целый поток рвоты после удара Джейка, пришедшегося ему в печень.

— Джейк, — Блисс положила руку на плечо возлюбленному. — Может быть, он говорит правду.

— Послушай ее, — выдавил из себя Гао, стоявший на коленях, прижимаясь лбом к ковру. — Во имя Будды, чего тебе нужно от меня?

— Ты умеешь держать язык за зубами, — заметил Джейк, наклоняясь к нему. — Я хочу знать, кто тебя готовил.

— Блустоун.

Джейк перевел взгляд на Блисс.

— У него один и тот же ответ на все вопросы. — Заметив особое выражение на ее лице и то, как она покачала головой, он понял, что не ошибся. Гао говорил неправду.

— Черт возьми! Каковы вопросы — таковы и ответы! — произнес тот, не поднимаясь с пола.

— Чувствуется рука мастера, — необычайно серьезно промолвил Джейк, обращаясь к Блисс. — Говорю тебе, его готовил настоящий мастер, знаток своего дела.

Оставив скорчившегося на поду китайца под присмотром Блисс, он отправился на кухню. Порывшись там некоторое время в ящиках, он вернулся в комнату с маленьким ножом в руках. Наклонившись над Белоглазым Гао, он ухватил того за влажные от пота волосы и оттянул его голову назад.

— Поскольку ты умеешь держать язык за зубами, нам, похоже, следует лишить тебя возможности пользоваться своим талантом, — сказал он.

— Чт-то ты задумал?

Джейк мрачно усмехнулся, глядя на побелевшую физиономию Гао. Его усмешка была свирепой и беспощадной.

— У тебя многовато зубов, так что я решил подсократить их количество, выдергивая их один за другим.

— О господи! Ты сошел с ума! — Белоглазый Гао, точно завороженный, не сводил взгляда со сверкающего острия на конце лезвия ножа. Затем он хитровато, по-лисьи улыбнулся. — Отличная работа. Просто великолепная. Знаешь, я чуть было не наделал в штаны с перепугу. Но я знаю, что ты не станешь...

— Нет, Джейк. Ради всемогущего Будды — стану!.. Белоглазый Гао заверещал не своим голосом, когда Джейк погрузил нож в мягкую ткань десны нижней челюсти. Царапая эмаль, он повернул лезвие и, поддев один из зубов, вытащил его из гнезда.

— Джейк, какой бес вселился в тебя?

Из образовавшейся дырки хлынула кровь. Белоглазый Гао захрипел, давясь и издавая булькающие звуки. Он принялся бить себя самого кулаками по голове, чтобы остановить боль.

— О-о-о! — стонал он. — Он не говорил мне, что будет такое.

— Кто не говорил? — Джейк приблизил свое лицо к нему.

— Он не говорил, что мне будет больно. Что я... О Будда, мне так больно!

— Представь, что ты почувствуешь, когда я доберусь до верхней челюсти, — заметил Джейк, снова поднося нож ко рту Гао.