Эрик Ластбадер - Возвращение в темноте

Кроукер не двинулся с места. Антонио держал в руках тот самый провод, которым Кроукер только что связал страшную пасть крокодила. Однако рептилии нигде не было видно. Кроукер заметил на лице Антонио красную полосу — она проходила через переносицу вниз по щекам и под подбородком, словно это он, а не крокодил был обмотан проводом. Впрочем, Кроукер тотчас же отмахнулся от этой мысли и постарался поскорее спрятать камень духов, чтобы Антонио не заметил его.

Лицо Антонио посуровело, и он сказал уже гораздо более жестким тоном:

— Я не люблю повторять свою просьбу дважды. Либо ты делаешь, как я сказал, либо пеняй на себя!

Теперь, когда камень духов был снят, глаза Хейтора вновь обрели свой светящийся янтарный цвет.

— Я не боюсь тебя, Антонио, — сказал Кроукер. — Бояться надо тебе и Хейтору, потому что теперь я буду мстить вам обоим!

Он неожиданно повернулся к Хейтору и прижал свой раскаленный коготь к его правой щеке.

Хейтор забился от боли, и Антонио тоже подскочил на месте, словно ужаленный.

— Ты сам не ведаешь, что творишь... — застонал Антонио.

В воздухе приторно запахло горелой плотью. Хейтор отчаянно кричал и бился, но не мог сбросить с себя Кроукера.

— Вот так. — Кроукер, наконец, убрал свой коготь. На щеке Хейтора осталась глубокая кровавая рана. Кроукер взглянул на Антонио и сказал:

— Теперь у него на щеке моя отметина. Пусть она напоминает вам обоим...

Неожиданно у него перехватило дыхание и на какой-то момент он, должно быть, потерял сознание, потому что внезапно очутился прижатым к дверце холодильника в трех футах от Хейтора. Тело гудело, словно он врезался в холодильник со страшной силой. Между ним и Хейтором стоял Антонио. Он весь дрожал от едва сдерживаемого гнева.

— Помнишь, я сказал тебе, что ты составляешь исключение, потому что еще не согрешил. Теперь же все изменилось. Бедняжка, этот мир, как кровь, течет и изменяется. Дружеские отношения возникают и рвутся. Избитая истина — в этой жизни нет ничего постоянного. — В голосе Антонио вновь зазвучала странная скорбь. — Тебе не следовало причинять боль Хейтору.

— Да ты только посмотри, что тут натворил этот бешеный пес! — Кроукер с трудом поднялся на ноги, которые все время норовили подогнуться под ним, словно их кости размягчились. От ярости у него перехватило горло. — Он убил Розу. — Кроукер схватился за ручку холодильника, чтобы не упасть. — Почему же ты продолжаешь защищать его?!

— А что ты сам думаешь по этому поводу?

— Антонио, ведь он погубил тебя! Ты сам это знаешь! — Силы слишком медленно возвращались к Кроукеру. Он никак не мог понять, что с ним вдруг произошло. Должно быть, Антонио с помощью хета-и лишил его энергии и жизненных сил. — Посмотри правде в глаза! Мокои больше не существует! Той особой связи между тобой и Хейтором больше нет!

— Не забывай, сейчас парадом командую я, — невозмутимо произнес Антонио. — Сейчас же уходи отсюда. — Его лицо внезапно покраснело. — Если ты все еще надеешься спасти свою племянницу, уходи и не оборачивайся!

Для Кроукера положение было безвыходным. Сейчас, когда жизнь Рейчел висела на волоске, у него не оставалось иного выбора, и Антонио отлично это осознавал. Но как только Барбасена будет убит, как только Майер подтвердит выполнение миссии, и Дженни сделает свое дело, тогда правила игры изменятся, и Кроукер рассчитается с этими негодяями за все!

— Между нами все кончено, — сказал Антонио. — Я имею в виду всякие дружеские, если их так можно назвать, отношения. Теперь мы — смертельные враги, понятно? Кто знает, что может случиться после полуночи? Тебя разыскивают федералы, им помогает полиция. Тебе не удастся скрыться от них.

Кроукер молча вышел в гостиную. Трансляция футбольного матча уже закончилась, начались соревнования по экстремальным видам спорта.

Кроукер уже был у входной двери, когда за его спиной раздался издевательский голос Антонио:

— Угадай, Соня или Вонда? Кто из них «подарит» свою почку твоей племяннице?

Сопровождаемый тихим смехом Антонио, Кроукер словно слепой ощупью выбрался на крыльцо, дотащился до своей машины и рухнул на сиденье. От приторного аромата жасмина его тошнило.

С океана дул сильный ветер, с яростью набрасываясь на ни в чем не повинные прибрежные пальмы и ломая их огромные листья.

Кроукер, лежа на крыше трехэтажного здания напротив вегетарианского ресторана «Аншай», чувствовал, как падает атмосферное давление. Над островами сгущались черные тучи.