Сергей Саканский - Шахта. Ворота в преисподнюю

Свят и Настя оглядели место событий. Лысый лежал, уткнувшись головой в колесо. Человек-месяц обнял основание фонарного столба. Его руки и ноги только что перестали дрожать. Оба были неподвижны и явно мертвы.

— Быстро уходим отсюда! — Свят взял Настю за руку. — И не размахивай своим трофеем. Выброси или спрячь.

Настя сунула серебристый в сумочку. Улица была пуста, только на углу проспекта маячила какая-то парочка, да метрах в ста остановился велосипедист. Он видел все, что произошло, и развернулся боком, раздумывая, ехать ли ему сюда или убраться восвояси. Вот между домами, за стеной казино, показалась половинка машины, ее лампочка, которая указывает поворот, мигала в их сторону…

До дома оставалось два квартала, но Настя увлекла Свята в другую сторону, в хорошо знакомые дворы. Они шли быстро, молча, вскоре вышли на Богатырскую. Вдали, в тумане, синел пилон Московского моста, который она так любила… Может быть, никогда больше не увидит его. Настя подняла руку, остановилась машина.

— На вокзал, — сказала она водителю.

Пилон был виден, а канаты, которые свисали с него, поддерживая мост, невозможно было различить из-за тумана. Мост как бы сам по себе парил над Днепром. Свят нагнулся к Насте и спросил шепотом:

— Что ты задумала? Куда мы едем?

— Куда угодно, только не домой. Паспорт при мне. Деньги на электронной карте. Я вообще больше могу не возвратиться в этот город. С работы уволюсь заочно. Квартиру продам через посредника как-нибудь… Надо еще обдумать.

Пробок на улицах не было, они домчались за пятнадцать минут. Насте очень хотелось есть, хотя она перед встречей плотно позавтракала. Она увлекала Свята в небольшое кафе напротив вокзала, известное хорошей кухней. Кто знает, сколько времени теперь придется питаться в разных забегаловках? Когда она сможет обрести покой, какой-нибудь дом? То, что прежней жизни наступил конец, было кристально ясно.

— Тебе приходилось убивать раньше? — спросила она, когда официантка, приняв заказ, ушла.

— Нет, никогда, — сказал Свят, разведя руками над столом.

— Ты не служил в каком-нибудь в Афгане?

— Что значит, в каком-нибудь? Афган есть Афган. Он был один.

— Еще Чечня, или что-то в этом роде…

— Я бы тебе двойку по истории поставил. Когда началась Чечня, я уже вышел из возраста, в котором служат. Мог побывать только в Афгане. Но миновало. Просто отслужил и все. В стройбате. Моим оружием был БСЛ.

— Да? И что это за страшное оружие такое?

— Большая совковая лопата.

Образ бравого солдата с лопатой в руках заставил Настю невольно усмехнуться.

— Где же ты научился стрелять?

— А я и не умею стрелять.

— А откуда у тебя пистолет вообще?

— Просто купил и все. Взял лицензию на оружие. Купил пистолет.

— Разве это можно у вас в России? Вот так просто взять и купить?

— Ну, не совсем просто и не сразу, — сказал Свят. — Сначала надо получить лицензию на гладкоствольное оружие, то есть — охотничье ружье. Причем, его еще обязательно надо купить. Ну, я конечно, был не против. Действительно съездил раз на охоту. Скучно. Пьяные тупые мужики. Потом, через пять лет владения гладкоствольным, выписываешь лицензию на нарезное. Это, — Свят хлопнул себя по карману, — и есть нарезное. Вальтер. И не говори больше «у вас в России». Россия — одна.

Вот уже полчаса окружающее казалось Насте каким-то другим, словно изменился весь мир. Она своей рукой убила человека. Пусть это был Человек-месяц, палач ее родителей, мысленно она много раз посылала смерть в сторону всех этих людей, но сейчас, когда ее фантазия сбылась, она была в полном смятении. Будто бы лишилась чего-то, что прежде всегда было при ней.

Она посматривала на Свята, пытаясь найти в его глазах признаки того же самого чувства, но он, как говорится, держался молодцом. Глазом не моргнул, как говорится. Настоящий мужчина. В армии служил, из БСЛ стрелял. Ей вдруг показалось, что вовсе и не любит она его… Чего это нагрезила?

Впрочем, кто знает, что происходит у этого мужчины внутри? Возможно, и он переживает подобное, но виду не подает, что тоже переступил черту…

Какие, вообще, могут быть в жизни человека рубежи, кроме рождения и смерти? Лишиться невинности, стать матерью. Первое она едва помнила, второго ей не дано. Убить человека — это тоже рубеж. Порой это бывает случайно. Разве Свят заранее знал? Тем более — она сама… Все произошло в несколько мгновений. Но зачем же он тогда…

— А зачем ты купил оружие? — спросила она.