Сергей Саканский - Шахта. Ворота в преисподнюю

Нет, это не уголовщина, не безумие одиночки, живущего в каком-то шахтерском захолустье, а нечто невообразимо большое, серьезное — это явление планетарного масштаба… Старые знакомые по-прежнему трудились в различных газетах, с огромными тиражами. Выйти куда-то с неожиданной темой не составляло труда. Человек, сидящий на этой теме, что называется, в одно прекрасное утро проснется знаменитым. И вся его жизнь круто свернет с наезженного пути, который, казалось бы, был определен и закончен, как написанная, но еще не прочитанная книга.

Что ему в жизни светило? Еще несколько лет и — пенсия, одинокая старость, смерть. На пенсии он, конечно, не собирался бросать работу — фрилансером в ряде изданий, где его знали и любили. Тот, кто работает со словом, обречен работать до последнего часа, он никогда не отдыхает, у него нет отпуска, нет выходных, даже это путешествие с Настей Свят воспринимал как некую творческую командировку. Пенсия просто дала бы ему некоторые материальные льготы и чувствительную добавку к бюджету. Теперь же он понял, почему-то здесь, в этих пустынных залах музея, где они были вдвоем, но каждый в своем одиночестве, что всю жизнь прекрасно знал, что «сидит на сенсации», что владеет тайной, которая принадлежит не только ему, но и человечеству в целом, тайной, которая изменит его жизнь, а после жизни — обессмертит его имя. Может быть, как раз это и было скрытым мотивом, увлекшим молодого человека в журналистику, а стремление ездить по стране в поисках могилы родителей — лишь производное от главного?

Об этом Свят думал уже в харьковском поезде, под стук колес… Впрочем, «стук» — это просто метафора, ибо где-то с середины семидесятых колеса на дорогах страны перестали стучать, так как повсюду уложили сварные рельсы. Температурный стык был редким, его стук приносился вдоль всего состава, плавно сходя на нет к хвосту. Свят лежал на верхней полке и думал о своей жизни, чувствуя, что в полутора метрах от него, внизу спит женщина, которая стала самым дорогим ему существом.

Он любовался ею, когда они шли по утреннему Харькову, городу, где он также не раз бывал в прошлой реальности, когда вся эта местность была законной частью его страны. Еще в Киеве Настя набрала на базаре новых вещей и сейчас переоделась в легкое платьице — короткое, полупрозрачное, которое очень молодило ее.

Увидев витрину интернет-кафе, Настя дернула Свята за рукав:

— Уже могут быть новости о вчерашнем происшествии на Оболони, — пояснила она.

Действительно: первые сообщения появились на ленте еще вечером, сегодня добавились подробности.

Прочитав короткую заметку, написанную бойким языком молодой журналистки, Свят нервически расхохотался. И не смог сдержать слез. Он смеялся, но слезы сами собой текли по его щекам.

— Значит, мы не убийцы, — твердо сказал он, и Настя вдруг вскинула голову и со странным любопытством посмотрела на него.

В заметке сообщалось, что на улице Ермака произошла очередная криминальная разборка. Двое пассажиров джипа были ранены. Один лежит в реанимации, и есть надежда, что скоро он даст показания. Это известный в городе человек — сотрудник сыскного агентства, которое занимается вышибанием долгов и прочими криминальными мелочами. У второй жертвы дела гораздо хуже. Человек, личность которого устанавливается, так и не пришел в себя, и уже более чем сутки находится в коме.

Они читали все это, соприкасаясь головами. Прядь ее волос лежала у него на плече. Свят чувствовал, что и Настя испытывает необычайное волнение: не по той же причине? Не потому ли, что и с нее теперь снят груз убийства?

— Скорее всего, наш Человек-месяц — это как раз тот, который лежит в коме, — сказал Свят.

— Почему? А я как раз подумала — наоборот! Ведь второй — это же криминальный элемент, тут ясно сказано, — Настя повела головой в сторону монитора. — У них так называемое сыскное агентство. Теперь ясно, кого они «ищут».

— Я не уверен, — сказал Свят. — Вспомни, что крикнул шофер, который убежал.

— «Мы так не договаривались», или что-то в этом роде.

— В том-то и дело! Скорее, этот человек был тоже из агентства, и оба были наняты. Чтобы убить нас. А нанял их как раз Человек-месяц. Который и лежит сейчас в коме. Я же говорил: мы имеем дело не с преступниками, а с какой-то глобальной, чуждой всем обычным понятиям силой.

Свят вспомнил о том, что собирался сделать еще вчера. Он огляделся. Кроме них, в инет-кафе больше не было посетителей в столь ранний час. Служащий вяло играл во что-то, уткнувшись в монитор.