Дмитрий Петров - Нелюдь

Больница располагалась в садике, за черной, давно некрашеной решеткой. Наверное, зимой тут очень безлюдно. Стоят голые деревья без листьев, все засыпано снегом и только одна дорожка к главному входу разгребается ленивым дворником.

А летом в садике было много людей. На лавочках сидели больные в смешных пижамах или в домашних тренировочных костюмах. Ходили по песчаным дорожкам врачи и санитарки в белых халатах и высоких колпаках, служители Гиппократа…

Некоторое время я обдумывал предлог для того, чтобы явиться сюда. Сначала мне было непонятно, что я могу делать в незнакомой больнице, но потом пришло решение.

Я решил сыграть в игру. Могу же я прийти и попроситься на работу. А почему бы и нет? В конце концов я дипломированный врач и могу же я искать себе работу в больнице…

Только под конец моих размышлений я догадался позвонить одному своему знакомому, с которым когда-то вместе учился в институте. И узнал от него, что в этой больнице работает мой бывший однокурсник Лева Рахлин.

Леву я помнил не слишком хорошо, потому что мы не были дружны. Он всегда был замкнутым молодым человеком, как бы погруженным в себя. Некоторые не любили его за это, считали слишком гордым, высокомерным, себе на уме.

Я же не вдавался в эти размышления и просто полагал, что, может быть, этот парень просто слишком увлечен собой и медицинской наукой. К тому же мы учились с ним только до третьего курса, до того, как началась специализация. Потом он избрал себе какую-то специальность, а я углубился в изучение венерических и кожных болезней.

Леву я иногда встречал, пока учился в институте, а потом совершенно потерял из виду.

— Так ведь в той больничке Рахлин работает, — радостно сообщил мне приятель, когда я поинтересовался, нет ли у него знакомых в интересующем меня заведении. — Правда, я его давно не видел, — добавил он. — Но вполне можно поискать. Если ты решил все-таки бросить свою частную практику, то можно спросить и там.

Вот я и отправился туда в надежде что-нибудь разузнать. Все-таки я доктор, и у меня есть основания для того, чтобы посетить больницу и походить там, присмотреться. Мне не нужно, как Скелету, сидеть в ночной засаде.

Правда, я не очень хорошо представлял себе, что я буду искать. Ну, увижу операционную, увижу хирургов. И что? Подойду к ним и спрошу, не они ли вытворяют такое? Глупо…

Тем не менее мне отчего-то очень хотелось там побывать и все увидеть собственными глазами. На успех я не надеялся, у меня не было никаких оснований для таких надежд. Но мне просто хотелось взглянуть. Было такое подспудное ощущение, что мне удастся что-нибудь почувствовать. Может быть, какая-то особая атмосфера…

Мне казалось, что если в каком-то месте творятся страшные злодеяния, страшные преступления, то это место должно быть окутано какой-то незримой аурой, которую нормальный человек непременно почувствует.

Конечно, если я зайду в операционную, то не увижу там потрошенный труп. Никто не делает этого напоказ и днем, при свидетелях. И никакой хирург не признается мне невзначай: «Мы тут вчера двух человек убили и изъяли у них органы». Конечно, нет, на это я не рассчитывал.

Но мне казалось, что сейчас, когда все чувства мои обострены, я могу ощущать веяние зла, преступления.

«Вот сюда бы Юлю с ее обострившимся „внутренним зрением“, — подумал я. — Она могла бы сказать, нет ли тут где-то ауры зла…»

В отделе кадров мне сказали, что Рахлин тут работал, но давно уволился. И что врачи-дерматологи им не требуются.

— А вообще какие вакансии есть у вас? — на всякий случай спросил я. Надо же хоть о чем-то поговорить здесь, прежде чем уйти ни с чем. Хоть какой-то предлог выдумать, чтобы задержаться здесь, в предполагаемом месте преступления.

Кадровичка заглянула в бумажки, полистала их и ответила равнодушно:

— Есть вакансия в морге. Но это ведь вам совсем не по специальности, вы же не хирург… — Дама вопросительно посмотрела на меня, как бы говоря: «Ну, что тебе еще нужно? Понятно же, что ничего для тебя хорошего тут нет». Это было ясно с самого начала. Хорошие врачи не ходят по отделам кадров. Их приглашают на работу. А если ты пришел сам сюда и стал искать вакансию, то тебе и предложат какую-нибудь ерунду.

Я молчал, и тогда кадровичка решила убить меня окончательно, чтобы я наконец ушел. У нее за белой занавеской в углу кабинета закипал чайник, и она явно собиралась пить чай. А тут какой-то чудак явился. Доктор называется…