Кристиан Мёрк - Дорогой Джим

Парнишка, подняв щиток шлема, весело подмигнул.

И тут оказалось, что лихой мотоциклист, из-за которого они пару раз едва не убились на скользкой дороге, девушка — на первый взгляд не старше восемнадцати лет.

— Спасибо вам огромное, — пробормотал Найалл. — Но, думаю, дальше уж я пешком…

— На здоровье, — кивнула девица, взглядом давая понять, что она думает о типах вроде него. — Вы еще ничего — продержались дольше других, — хихикнула она. — И зарубите себе на носу: на такой дороге, как эта, если увидите впереди фары, прыгайте на землю еще до того, как услышите шум двигателя, ясно? А иначе вас размажет по дороге — вы и глазом не успеете моргнуть. И тогда вам крышка, согласны?

— Спасибо.

Склонив голову на плечо, девушка разглядывала топтавшуюся возле нее жалкую фигуру своего случайного попутчика, чьи длинные спутанные волосы и потертые джинсы мало напоминали привычную форму почтальона. — Кстати, напомните, чего это вас занесло в Беару? Вы что-то говорили, да я не расслышала.

— А я и не говорил, — пробормотал Найалл. С тоской разглядывая пустынную дорогу, он мысленно прикидывал, много ли у него шансов, что кто-то остановится, чтобы его подвезти. — Разыскиваю одного человека.

— Тогда советую поторопиться, — опустив щиток, девушка решительно крутанула рукоятку, и мотоцикл послушно взревел. Она добавила что-то еще, но фраза так и растаяла в воздухе, когда девушка, лихо развернувшись, исчезла за поворотом, оставив после себя облачко едкого дыма. Найалл постоял какое-то время, глядя ей вслед и прислушиваясь к стихающему вдалеке рыку мотоцикла. Наконец он замер окончательно, теперь Найалл не слышал ничего, кроме шороха дождя. Ему оставалось не меньше тридцати миль. Парень с грустью оглядел кроссовки — одна из них, окончательно расклеившись, смахивала на открывшую от удивления рот саламандру, из пасти которой, словно язык, торчал черный носок. Откуда-то из-за скал снова донеслось эхо — судя по всему, сумасшедшая девица на мотоцикле пришпорила своего «скакуна». А потом все стихло, и Найалла обступила тишина.

— Предупреждаю — в призраков я не верю, — объявил Найалл, обращаясь к деревьям. Кого он пытался убедить, себя или их, было неважно, потому что сам он не поверил ни единому своему слову.

Единственный, кто приветствовал Найалла, когда он наконец дотащился до Каслтаунбира, был памятник боевикам ИРА, тот самый, о котором упоминалось в дневнике Фионы.

Он узнал его с первого взгляда — и догадался, что находится неподалеку от центра города. Найалл окинул взглядом пустую площадь и решил, что занимавшийся серенький рассвет не сделал ее ни на грош привлекательнее. По мере того как слабые солнечные лучи робко и безуспешно пытались продраться сквозь хмурую завесу облаков, его план докопаться до правды в деле об убийстве сестер Уэлш с каждой минутой выглядел все более безнадежным. Угрюмая фигура, застывшая в центре каменного креста, с повернутым влево лицом и с патронташем через плечо, сжимала в руках трофейную английскую винтовку «ли-энфилд» с таким видом, словно только и ждала приказа пустить ее в ход. Гранитные глаза неприветливо разглядывали Найалла.

И бар, и кафе под названием «Спинакер» в дальнем конце площади были еще закрыты. Какая-то довольно жалкого вида вывеска, сорванная ветром, тыкалась в бамперы машин на стоянке, словно слепой пес. Жалюзи на окнах пабов О'Хэнлона и Мак-Сорли были опущены, однако глухие звуки голосов, пробивающиеся из-за толстых стен, придали Найаллу смелости — он решил войти и убедиться самолично, открыты ли они. Какого черта, в самом деле, оглядев себя, возмутился Найалл. В конце концов, я промок до костей, умираю от голода, и мне позарез нужно переодеться во что-то сухое! А еще мне нужно решить, что делать дальше. Так чего же я жду?

Вывернувший невесть откуда грузовик едва не поставил точку в его путешествии — успевший в последнюю минуту отпрыгнуть в сторону Найалл сообразил, что был на волосок от гибели. Латунный молоток, звякнув, возвестил о его появлении, и нервы Найалла болезненно отозвались на этот звук.

Остановившись на пороге, он какое-то время молча озирался по сторонам.

Слева от него тянулись полки с банками с чаем, коробками с крекерами и конфетами — и Найалл сначала подумал, уж не ошиблась ли Фиона, когда описывала, как впервые услышала тут рассказ Джима о проклятом принце Оуэне. Но стоило ему только сделать пару шагов в глубь комнаты, как он понял, что внутри бар гораздо меньше, чем кажется с первого взгляда. Узкую барную стойку отделяла от бакалейной лавочки открытая дверь, а сцены как таковой не было вообще. Устроившись возле задней двери рядом с туалетами, Джим мог видеть каждого из посетителей бара. Вероятно, в этом и была его цель: гипнотизировать их взглядом, как поступает змея со своей беззащитной жертвой… А уж потом оставалось только выбирать из тех, у кого не хватило ума вовремя отвести глаза в сторону.