Николай Волынский - Год беспощадного солнца

Дорогой Дмитрий!

Поскольку я не дождался ответа на мое предыдущее письмо, пишу еще раз. Теперь каждое письмо я буду нумеровать…»

«Значит, первое письмо придет за вторым».

«…нумеровать. Надеюсь те, кто интересуется твоей почтой, на меня обижаться не станут.

Я рад выходу очередной твоей интересной статьи в русском «Вестнике патологии». Я перевел ее на наш язык и предложил к публикации в местном бюллетене. Надеюсь, ты не станешь возражать. Другой вопрос – гонорар. Исландия, конечно, великая страна, почти сверхдержава, но авторам наших научных изданий не платит. Дай Бог этим изданиям вообще выходить в свет!

У меня к тебе накопилась масса вопросов. И касательно некоторых проблем по нашей общей специальности и просто о жизни. В последний мой приезд я прожил у вас девятнадцать месяцев и честно скажу: не могу понять, что там у вас происходит и как вы вообще задержались на этом свете, а не на том, который, говорят, для русских все-таки лучше. То есть, я видел своими глазами, как живет русский народ. По Невскому проспекту ползают лимузины, безумное количество дорогих машин, которые даже среднему благополучному исландцу не по карману. И в то же время я нигде не видел столько нищих, как в Москве и Санкт-Петербурге. Именно этого я понять не могу. Конечно, при прошлой власти у вас невозможно было купить майбах или линкольн, а уж хаммер (апогей уродства) тем более. Но у вас было нечто более важное и необходимое – мощная наука, особенно, фундаментальная. У нас, в исландском языке, даже такое словосочетание было – «русская наука», значит, самая мощная и прорывная. И теперь я молю (надеюсь, вместе с тобой) Создателя, чтобы он сжалился над Россией и не подвергал больше ее таким жестоким испытаниям. Верю, что наступит время, и Россия, которую я очень люблю (не забывай, откуда моя жена), обретет покой и благоденствие, которые могут быть достигнуты после справедливого наказания тех, кто вверг одну из самых прекрасных стран на Земле в пучину страданий, обворовал ее и продолжает обворовывать. Я очень кровожадный, да? Так ведь я потомок викингов! И одновременно хороший лютеранин. И потому особое значение придаю одному из самых важных законов Мозеса [60] о справедливом воздаянии: око за око, зуб за зуб.

Теперь о конкретных делах. Два дня назад у меня был весьма плодотворный и перспективный разговор с ректором медицинского университета господином Тором Свенссоном. Как ни странно, но мне удалось его убедить, что исландская медицинская наука очень выиграет, если нам удастся уговорить некоего русского ученого прочесть у нас цикл лекций. Университет берет на себя все расходы по проживанию гостя, обеспечит так называемые командировочные, ему будет выплачиваться зарплата из расчета среднего оклада исландского профессора медицины. Лекции будут оплачены отдельно и дополнительно. И уже вчера профессор Свенссон говорил на эту тему с заместителем премьер-министра и получил от него гарантию, что русский лектор будет приглашен от имени правительства. Собственно говоря, он может считать себя уже официально приглашенным в любое удобное для него время – пусть назначает. Официальной бумаги от правительства еще нет. Но это не имеет никакого значения. Слово члена правительства у нас надежнее любой бумаги.

Мне осталось только удовлетворить твое любопытство и открыть тайну, кто этот загадочный русский ученый, в котором так нуждается медицина Исландии. Ни за что не догадаешься! Но так уж и быть, не стану испытывать твое терпение. Его зовут Дмитрий Евграфович Мышкин. Живет он в Петербурге. Возможно, ты о нем что-нибудь слышал. Личность, широко известная в узких кругах.

(Ну, как интрига? Правда, все таинственно и коварно? Уж такие мы, исландцы – хитрецы и пройдохи, покруче ваших березовских и абрамовичей).

Мы с тобой намечали встретиться в июле на конгрессе в Вене. У меня, увы, изменились обстоятельства. Они носят исключительно личный характер. У жены была неудачная беременность. Пришлось абортировать плод через кесарево сечение. И теперь я не могу оставить ее даже на один день: ей сейчас психологически очень трудно. Через месяц приедет ее мать (моя теща – вот!) из Воронежа, тогда будет немного проще. Многие мне завидуют, так как в наших обычаях, может быть и полезных, после женитьбы или замужества ребенка родители сразу обрезают виртуальную вторую пуповину, и на их помощь, в том числе психологическую, рассчитывать очень трудно. Светлана только удивляется.