Николай Волынский - Год беспощадного солнца

– У меня не загорится и не взорвется.

– А где он? Чей? Твой, что ли? У тебя, вроде бы, водительских прав нету. Или уже есть?

– Не к чему отягощать любимого начальника лишней, пусть даже не страшной, информацией. Вдруг не выдержит испанского сапога или гаротты [59] . Я хорошая ученица?

– Ты не просто хорошая ученица. Ты замечательная ученица. Ты – очень хорошая, умненькая и добрая девочка… Я бы добавил – ангел-хранитель, но среди ангелов, кажется, потрошителей трупов не бывает. Или уже есть?

– Как только узнаю, сразу скажу.

Мышкин подумал немного, печально вздохнул и сказал:

Не доезжая до здания бюро судмедэкспертизы метров двести, Мышкин попросил Сергея остановиться.

– Хотите выйти? – спросил водитель, аккуратно останавливая машину. – Я с вами. Валерий Васильевич велел одного вас не оставлять.

Мышкин отрицательно качнул головой.

– Еще не знаю. Смотрите-ка!

У входа в бюро два полицейских форда разбрасывали вокруг синие и красные огни своих огромных американских мигалок.

– Прямо наваждение! – пожаловался Мышкин. – Последние дни ни шагу, чтобы на них не наткнуться.

– Думаете, за вами приехали? Вы же тут были только утром. Что вечером вас ждать? Других ждут.

– Утром… да. И все равно, встречаться с ними желания нет.

– Лишняя предосторожность не нужна только идиоту, – поддержал Сергей.

– Давно работаете с Валерием Васильевичем? – поинтересовался Мышкин.

– Два года. А кажется, что всю жизнь.

– Тиранит?

– Да, есть такое, – подтвердил Сергей. – Только за дело. Он и в морду дать может. Но для пользы. Чтоб боец и задачу выполнил, и домой целым вернулся. Боец у него – на первом месте. Зарплата, жилье, наши семьи, их безопасность… За ним – как за каменной стеной.

Он вдруг от души расхохотался.

– Извините… Просто вспомнил, как он меня учил стрелять по-македонски, то есть из двух рук, целясь только на звук. Обе руки должны работать одинаково. Берет шеф мою левую руку и говорит: «Вот, Серега, твоя правая рука. Ты должен ей доверять». – «Нет, товарищ подполковник, – говорю. – Это у меня левая рука». Он удивляется: «В самом деле? Ну, знаешь, старик, тебе не повезло. Отныне это у тебя будет правая рука, и не вздумай перепутать…»

– Семья у него есть? Большая?

Водитель как-то странно посмотрел на Мышкина.

– Я думал, вы с ним приятели.

– Можно сказать да, но всего лишь с сегодняшнего дня, – сказал Мышкин.

– Плохо у него с семьей, – вздохнул водитель. – Жена была и дочка. В прошлом году мы вернулись из Испании – он осиротел. Девочка ходила в лицей, не помню, в какой, но дорогой. Какие у нас теперь государственные школы, сами знаете.

– Знаю, – кивнул Мышкин. – Их просто уже нет. А то, что есть, давно не школы.

– Вот и я о том же. Говорят, только в частной можно встретить толкового учителя, да и то, если повезет. Но нет таких частных школ у нас, даже с самой страшной охраной, куда не может пролезть торговец дурью. Школьники для наркодилера – самые лучшие и перспективные клиенты. Спрос создается очень быстро: первая доза после уроков – бесплатно. Она должна быть максимально грязной, чтобы зависимость возникла сразу. Короче, не миновала беда. Дочка скончалась от передоза. Жена в тот же день – от разрыва сердца. Так что наш шеф после демократов больше всего ненавидит наркодилеров. Вам, действительно, надо туда?

– Мне нужно узнать, появлялся ли там в последние дни один человек.

– Фото есть?

– Фото отсутствует, – огорчился Мышкин. – Хотя… что я говорю? Есть фото! – оживился он. – В мобильнике, файлом.

– Качните на мой телефон.

Сергей сохранил файл и открыл дверь.

– Минутку, – сказал Мышкин торопливо. – Минутку… – нерешительно повторил он. – Я дам вам еще фото… Одной девушки. Может, её там тоже видели?

– Давайте.

Загрузив и этот файл, водитель открыл перчаточный ящик, достал оттуда плоскую трехсотграммовую бутылку «Московского коньяка».

– Абсолютное оружие! – подмигнул он, открыл дверь и неторопливо, враскачку, зашагал к бюро. Полицейские на него не обратили внимания.

Сцепив зубы, Мышкин судорожно ждал и боялся о чем-либо думать.

Через четверть часа Сергей открыл переднюю дверь.

– Представляете, у них, оказывается, нет охраны. В таком-то учреждении! Только вахтер, дедок столетний – с виду толковый и не в маразме, но мозги все ж набекрень. Или шутник, все по черному юмору… Бородатого он видел здесь вчера. Пропустил его без вопросов – по служебному удостоверению, там указана была специальность – патологоанатом. А в той конторе все патологоанатомы. Фамилию, правда, не запомнил.