Майкл Палмер - Пятая пробирка

Платон, « Государство», кн. II

Алтея Саттерфилд суетилась на маленькой кухне Бена, насколько ей позволял возраст.

— Не хотите ли к чаю лимона, мистер Каллахэн? У вас в холодильнике нет лимона, но у меня, к счастью, есть!

Бена впечатлила тактичность, с которой его соседка не упомянула об остальных продуктах, которые тоже отсутс­твовали в его холодильнике. Прошло три дня с тех пор, как он вернулся из Цинциннати, и восьмидесятилетняя соседка восприняла его синяки под глазами и распухший нос как сигнал к действию. «Всего лишь трещина у осно­вания, — сказал доктор Бэнкс. — Ничего делать не надо, просто постарайтесь, чтобы вас больше не били в эти мес­та». По правде говоря, Бен был благодарен старушке за заботу, хотя иногда она бывала немного навязчивой. Голо­вная боль, которая, по мнению Бэнкса, являлась следстви­ем сотрясения мозга, ослабла с восьми баллов до терпи­мых четырех и беспокоила его уже не постоянно, а лишь тогда, когда Бен шевелил головой. Он никогда не отли­чался мужеством, когда речь заходила о любом виде боли, и сейчас ее различные проявления доставляли ему массу неудобств, равно как и чувство досады от временного без­делья. Оставалось еще несколько дел, которые он должен был и хотел завершить.

— Спасибо, миссис Саттерфилд, я выпью простой чай. Я очень ценю вашу помощь и даже не знаю, как смогу вас отблагодарить.

— Пустяки, дорогой! Вот доживете до моих лет, тогда сами почувствуете, что значит быть кому-нибудь нужным.

«Ну это вряд ли», — подумал Бен.

Донкихотство Элис Густафсон, трудная неделя во Фло­риде, удивительное знакомство с мадам Соней, неожидан­ная помощь Скайлера Гейнса, запоминающаяся встреча на Лавровой улице и наконец идентификация Лонни Дарки­на — все это по отдельности наносило заметные царапины на защитную оболочку отрешенности и безразличия, но Беи Каллахэн все еще считал эти царапины несуществен­ными. Он сделал то, для чего его нанимали, и планировал ненадолго забиться в свою берлогу до следующего заказа. Но до этого нужно было покончить с одним незавершен­ным делом, касавшимся семьи из Конде в штате Айдахо.

— Вы знаете, миссис Саттерфилд, — сказал он. — Я по­зволю себе попросить вас еще об одном одолжении.

— Конечно, дорогой!

— Мне снова надо будет уехать, и я хочу, чтобы вы кор­мили Пинкуса и поливали... э... я хотел сказать — кормили и поили Пинкуса.

—Простите, мистер Каллахэн, но, по-моему, вы не в том состоянии, чтобы куда-нибудь отправляться.

—Возможно, вы правы, но мне все равно надо уехать.

С постоянной колющей болью в боку, усиливавшейся при малейшем движении, Бен еще как-то мог справиться. Но головная боль делала, по крайней мере сегодня, поездку в Айдахо невозможной. После того как он вернулся домой, проведя шесть часов с доктором Бэнксом и рентгенологом, его навестила добрейшая Элис Густафсон с букетом поле­вых цветов. За чаем с печеньем, о котором позаботилась миссис Алтея Саттерфилд, он рассказал доктору все под­робности своей находки и последующей битвы в гараже на Лавровой улице.

—Я знала это! — воскликнула Элис, когда Бен завер­шил рассказ. — Я знала, что та женщина из штата Мэн го­ворила правду. Такие вещи чувствуешь сразу. — На ее лице появилось странное сочетание радости от доказанной пра­воты и суровой решительности. — Меня очень беспокоит оружие, — продолжала она, — хотя меня это не удивило. Там, где речь идет о незаконной торговле органами, кру­тятся огромные деньги. И многие из вовлеченных в этот бизнес не просто гангстеры.

—Большинство гангстеров, которых я знаю, позавидо­вали бы арсеналу в гараже.

—Трудно даже представить себе, о каких деньгах идет речь. В некоторых странах тот, кто отправляется за границу, чтобы ему нелегально пересадили почку, получает компенсацию от министерства здравоохране­ния до ста тысяч долларов! В конечном счете это ока­зывается гораздо выгоднее, чем оплачивать диализ [28] Диализ — процедура удаления конечных продуктов обмена и избытка воды из организма. и другие медицинские расходы, да еще и сокращает спи­сок ожидающих трансплантации, что тоже экономит средства.

—Я думаю, что те, кому нужен для пересадки костный мозг, находятся в еще более тяжелой ситуации.

— Совершенно верно. Процедура пересадки костного мозга — это всегда вопрос жизни и смерти. И при этой опе­рации гораздо важнее, чем при пересадке других органов, максимально возможная совместимость тканей донора и реципиента. Не удивлюсь, если окажется, что эти люди за­нимаются только костным мозгом.