Майкл Палмер - Пятая пробирка

Энсон пододвинул стул к кровати и сел, взяв исхудав­шую руку умирающего в свои ладони.

— Ренни, ты меня слышишь?

Оно чуть заметно кивнул, поскольку говорить уже не мог.

— Ренни, ты добрый и хороший человек. В твоей новой, другой, жизни все будет хорошо. Ты мужественно боролся со своей болезнью. На это не каждый способен. Тебе сей­час страшно?

Больной покачал головой.

— Хочешь, я почитаю тебе, Ренни?

Энсон раскрыл свой потертый блокнот, из которого торчали какие-то разрозненные листки. Там были рисун­ки, эссе, повседневные записи, стихи... Почти каждый день Энсон добавлял в блокнот что-то новое. То, что он соби­рался читать, не имело заглавия, только слова, аккуратно отпечатанные на машинке. Сам листок казался чуть белее остальных:

Мир может быть полным обмана, лжи,

несправедливости,

боли.

Но есть еще, друг мой, пустота, что ждет тебя, — Огромная, сверкающая пустота,

Мягкая, напоенная ароматом мира,

Ароматом безмятежности.

Ты уже почти там, друг мой.

Величественная пустота — вечная гавань твоей души. Возьми мою руку, друг.

Возьми мою руку и сделай шаг, только один шаг.

И ты будешь там.

Энсон почувствовал, как рука Ренни Оно ослабла. Едва заметное колыхание простыни на его груди прекратилось... На несколько минут все застыли — и сестра, и врач и па­циент. Энсон встал, нагнулся и тихо поцеловал Оно в лоб. После этого он молча вышел из палаты.

Было самое любимое время суток доктора Энсона — наступал рассвет. С того момента в Амритсаре, когда он узнал об обмане хирурга Хандури и женщины, называв­шей себя Нарендрой Нарджот, в котором участвовала Элизабет Сен-Пьер, доктор пребывал в печали и расте­рянности. Он практически не спал, полностью посвящая себя работе, ухаживая за пациентами больницы и клини­ки. Все это время он думал над тем, чем ответить на этот обман. Сейчас, после нескольких разговоров с медсест­рой Клодин, которую Элизабет вынудила уйти, Энсон был готов.

Когда он пришел в лабораторию, у дверей его поджидал верный Франсис Нгале.

—Доктор Джо, в лаборатории все готово, — сказал здо­ровяк. — Доктор Сен-Пьер недавно прибыла в больницу.

—Хорошо.

—Ренни скончался?

-Да.

—Мирно?

—Очень мирно, Франсис.

—Ну что же... Он был славным парнем.

—Нам пора заняться делом. Ты подготовил мне пульт дистанционного управления?

Нгале протянул доктору маленькую прямоугольную коробочку.

—Я все проверил, — сказал он. — Но, надеюсь, вам не придется ее использовать.

—Если понадобится, я это сделаю. Стул на месте?

-Да.

—Ты хороший друг, Франсис. И всегда был им.

Мужчины коротко обнялись, а затем доктор отправил

Нгале обратно в больницу. Через минуту он вернулся, со­провождая Элизабет. На ее лице застыло выражение недо­умения и тревоги. Энсон кивнул Сен-Пьер, показывая на стул, а сам встал рядом.

—Я так понимаю, — начала Элизабет по-английски, — что у вас имеются веские причины, иначе вы не вызвали бы меня сюда в четыре часа утра.

—Да, — ответил Энсон, — имеются. Как вы помните, перед тем как вы организовали нашу поездку в Индию для встречи с вдовой моего благодетеля, я пообещал вам, что раскрою последние секреты моих исследований по «Са­ре-9» специалистам из «Уайтстоуна».

—Совершенно верно.

Недоумение на лице Элизабет стало еще заметнее. За­чем он говорит то, о чем она и так хорошо помнит?

—Единственное, чего вы не знаете, — как иденти­фицировать один из десяти штаммов [47] Штамм — чистая культура микроорганизмов, выделенная из ка-кого-либо одного источника — организма заболевшего животного или человека, из почвы, воды и т.п. — и используемая для изготовления вакцин и сывороток. дрожжей в емко­стях, которые мы используем, а также одного этапа в процессе стимуляции дрожжей для выработки лекар­ства.

—Да. И что?

—Я решил изменить нашу сделку.

—Но...

—Вы обманули меня, Элизабет. Вы построили нашу дружбу, и вы же злоупотребили ею.

Энсон был исключительно спокойным человеком, но если его сильно задеть, мог проявить характер. Сейчас он заставил себя сдержаться, помня о пульте дистанционного управления в кармане.

—Я не понимаю, о чем вы говорите, — пожала плечами Сен-Пьер.

Энсон быстро произнес несколько фраз на хинди.

—Полагаю, вы узнаете язык, хотя он один из тех, на ко­торых вы не говорите. Я достаточно свободно владею им, по-крайней мере для того, чтобы разгадать амритсарскую шараду.

— Я не понимаю! — снова сказала Элизабет.