Майкл Палмер - Пятая пробирка

— Да ладно уж.

— Я скоро приеду навестить вас.

— Будем ждать. Береги себя!

— И ты, мам, тоже. Дженни, я скоро приеду!

— Я люблю тебя, тетя Нат!

— И я тебя люблю, малышка!

— Паникер! — воскликнула вдруг Эрмина.

— Что?!

— Очень нервный, семь букв. Паникер!

Молодые годы Натали Рейес были описаны во мно­гих печатных изданиях. Ее бурные похождения на ули­цах Бостона продолжались почти год, пока сотрудникам агентства с символическим названием «Мост через бур­ные воды» [5] Bridge over troubled wasters — название популярной во второй половине XX века песни, особенно часто звучавшей в исполнении дуэта Simon&Garfunkel. не удалось убедить ее и женский колледж в Ньюхаузе, что вместе они, возможно, составят непло­хой альянс. Потребовалось несколько месяцев, чтобы шаткое перемирие с учителями и администрацией поз­волило Натали обнаружить у себя способности к бегу и к учебе. Через три с половиной года она поступила в Гарвард.

После окончания колледжа, кроме тренировок и сорев­нований, Натали работала в лаборатории доктора Дуга Беренджера — ее персонального болельщика и патриота беговых дорожек Гарварда. К моменту той злосчастной травмы на предолимпийских стартах Натали уже была соавтором полудюжины исследовательских работ, вы­полненных кардиохирургом и его группой. Она закончи­ла курсы, необходимые для поступления в медицинский колледж. Рано или поздно, она все равно нашла бы свое место в медицине, но случайная травма ахиллова сухожи­лия, нанесенная бежавшей сзади соперницей, значительно ускорила ход событий.

Во время учебы Натали деканом в колледже был док­тор Сэм Голденберг. Человек мягкий, увлеченный своим делом, блестящий эндокринолог, он считал, что поступить в медицинское учебное заведение — дело более серьезное и ответственное, чем самообучение в нем.

Как просил Голденберг, Натали позвонила ему в офис за десять минут до своего прихода. Сейчас она сидела в приемной и пыталась сформулировать фразы, из которых бы следовало, что в результате ее самовольных действий никто не пострадал, но она понимает, что вопрос можно было решить другим, более правильным путем. И теперь она хочет одного: урегулировать конфликт с доктором Ренфро и снова взяться за работу.

Через пару минут в приемную вышел Голденберг, без обычной теплоты пожал Натали руку, поблагодарил за то, что она так быстро откликнулась на его приглашение, и сопроводил в свой кабинет. Вокруг стола для совещаний стояли с мрачными и встревоженными лицами ее ближай­шие коллеги: Дуг Беренджер, Терри Миллвуд, а также Ве­роника Келли, которая зачастую проявляла в отношении важных, самоуверенных профессоров большую нетерпи­мость, чем сама Натали.

Внезапный холодок, пробежавший по спине Натали, не имел никакого отношения к температуре в кабинете. Оба хирурга официально поздоровались с ней за руку. Верони­ка, с которой Натали довелось путешествовать на Гавайи и один раз даже в Европу, напряженно улыбнулась и кив­нула. В свое время они вдвоем часто гуляли по Бостону — настолько часто, насколько могли себе позволить занятые студентки медицинского колледжа, а приятелю Вероники, биржевому брокеру, приходилось иногда даже поднимать настроение Натали, когда оно опускалось ниже уровня «нет-нет, у меня все в порядке».

Голденберг пригласил всех сесть и занял место во главе стола. Надежды Натали очаровать декана и восстановить отношения с Клиффом Ренфро начали таять.

— Мисс Рейес, — начал Голденберг, — я хотел бы, чтобы вы прочитали докладные, написанные доктором Клиффом Ренфро и миссис Беверли Ричардсон, медсестрой, присут­ствующей при инциденте сегодня утром. Затем я хотел бы узнать, есть ли у вас существенные возражения по поводу изложенного.

Удивленная таким быстрым развитием событий, На­тали прочитала обе докладные. Не считая двух-трех не­значительных расхождений, содержание документов совпадало, и факты были изложены точно. Бев Ричард­сон постаралась объяснить душевное состояние Натали в описываемый момент, однако ее разговор с Клиффом передала почти дословно. На бумаге все выглядело сухо и недвусмысленно. Натали ощутила прилив страха, и в голове вдруг всплыло семибуквенное слово из книжки с кроссвордами матери.

—Факты изложены подробно и весьма точно, — с тру­дом произнесла Натали. — Но я думаю, что здесь не указан мотив моих действий.

—Нат, — сказал Беренджер, — уверяю вас: мы понима­ем, что в ваших мотивах не было злого умысла.