Крейг Расселл - Мастер карнавала

— Но у меня нет доступа к досье на Витренко. Более того, уж кому-кому, а мне точно его не покажут.

— Но у тебя есть коды доступа и пароли к компьютерной системе БКА, — возразил Бусленко. — Для начала этого вполне достаточно. Было бы глупо рассчитывать, что выполнение такой сложной миссии займет всего пару дней. Не исключено, что для вас лучшим решением было бы вернуться через пару недель в Гамбург и снова начать работать в отделе по раскрытию убийств. Информация, добытая таким образом, была бы гораздо ценнее для нашего общего дела, чем ваше присутствие здесь.

— Я здесь, чтобы положить всему этому конец! И чтобы Витренко получил по заслугам! — с вызовом объявила Мария.

Для достижения этой цели она была готова почти на все, но Бусленко просил ее о доступе к сведениям, представлявшим государственную тайну. Причем от имени иностранных боевиков, незаконно действующих на территории Германии. Это было бы предательством, очень похожим на шпионаж.

— Я разделяю твое желание отомстить, — заметил Бусленко. — Но это не голливудский вестерн. Твоя ценность для нас заключается в том, что ты можешь получить сведения об операциях Витренко, имеющиеся в распоряжении германских спецслужб. И мы очень рассчитываем на твою помощь, — мягко произнес Бусленко. — А пока ты можешь оставаться с нами и помогать следить за Молоковым.

Мария дежурила у мониторов в свою смену и аккуратно заносила в журнал все, что происходило вокруг виллы: кто и когда туда приезжал, когда уезжал, номерные знаки машин. И всегда надеялась, что визитером окажется Витренко. Она отказалась предоставить украинцам коды доступа, запрашиваемые ими, но поделилась с ними имеющейся у нее информацией. Себе она объясняла это как своего рода обмен оперативными данными между разными правоохранительными органами.

Бусленко объяснил, что эта ситуация напоминала двух охотников в лесу. Он, Сарапенко и Мария должны были добраться до жертвы раньше Федерального ведомства по уголовным делам БКА, причем незаметно. А для этого ему были нужны коды, чтобы узнать, где устроит засаду другой охотник. Мария понимала, что настойчивость Бусленко со временем только усилится.

Во время дежурства на третий день Мария увидела на мониторе, как к воротам виллы подъехал огромный черный «лексус». Его немедленно пропустили, но камера располагалась слишком далеко, чтобы видеть лица приехавших. Однако когда из машины вылез последний человек, Мария почувствовала, как ее охватила дрожь.

— Ольга!

Та тут же прибежала.

— Что случилось?

— Он… — У Марии перехватило в горле, как будто произнесенное вслух имя могло убить ее. — Это он!

— Откуда ты знаешь? С такого расстояния видно только фигуру!

— Это точно он! И я его видела тоже на расстоянии, как сейчас, только тогда он бежал через поле. Где Бусленко?

— Забирает кое-что у связника. Он… тебе лучше не знать.

— Свяжись с ним по мобильному. Скажи, что цель обнаружена и сейчас находится в доме Молокова. — Мария не спускала глаз с монитора. Наконец-то! Наконец-то она его увидела. Она почувствовала необыкновенный прилив сил от одной только мысли, что наблюдает за ним, а он об этом даже не догадывается. Темная фигура на мониторе, однозначно опознанная Марией, повернулась к одному из телохранителей и, что-то сказав, исчезла в доме.

Мария следила за монитором с выражением нескрываемой ненависти.

— Вот и все! — сказала она почти шепотом. — Теперь ты от меня не уйдешь!

В углу гостиничного номера мерцал экран телевизора с выключенным звуком. Шеренга девушек, одетых в красно-белые микроюбки и треуголки, олицетворявшие прусскую военную форму восемнадцатого века, синхронно вскидывали в канкане ноги под звуки неслышной музыки. На заднем плане восседал и с показной веселостью наблюдал за происходящим Карнавальный совет одиннадцати. Карнавал продолжал набирать обороты, и мероприятия «розового» понедельника вскоре должны были достичь кульминации. Фабель лежал на кровати, бездумно глядя на экран, и размышлял о том, что Карнавальный людоед, наверное, тоже готовится к своему выступлению в «бабий» четверг. Фабель только что поговорил с Сюзанной по телефону, причем неудачно. Он не смог толком ответить, когда собирается вернуться в Гамбург, после чего оба надолго замолчали. В конце концов Сюзанна заявила, что они все обсудят по его возвращении, когда бы оно ни случилось, и повесила трубку.

Он перевел взгляд на экран телевизора, где широко улыбавшиеся девушки организованно покинули сцену, уступив ее мужчине в бочке, судя по всему, рассказывавшему что-то смешное, но оценить юмор Фабель не мог из-за выключенного звука.