Но здесь, в Кёльне, Фабеля не было. К тому же он все равно подал в отставку и уходил из полиции. Мария знала, что никогда больше не вернется на работу и тоже подаст в отставку. Или погибнет здесь. Эта мысль ее вовсе не пугала. Мария знала, что тогда, три года назад, Витренко все-таки удалось, в каком-то смысле, убить ее. А сейчас он просто изгонит ее измученную мертвую душу из мира живых. Вероятно, было бы лучше, если бы Фабель ее тогда не нашел: хотелось бы думать, что смерть намного привлекательнее того, через что ей пришлось пройти.
А потом появился Фрэнк. Мария понимала, что в жизни никого не любила сильнее. Он поддерживал ее в самые трудные минуты, был нежным, любящим и добрым. И оказался убийцей.
Возле гостиницы остановилась машина и, громко посигналив, возвратила Марию в настоящее. Она подумала о Фрэнке и заплакала. Но не о нем, а о себе. Он был ее последним шансом на спасение.
И хотя Мария чувствовала внутри пустоту, боль и старость, у нее все же появилась цель, наполнявшая все ее существование смыслом, уже полностью утраченным.
Мария приняла душ, оделась и вырвала нужную страницу из телефонного справочника. Она уже собиралась выйти из гостиницы, так и не позавтракав, но передумала и заставила себя спуститься в кафетерий, чтобы съесть мюсли и немного фруктов. Это придало ей сил, и она не пошла в туалет, чтобы спровоцировать рвоту, а решительным шагом сразу направилась на улицу. Ночью выпал снег и уже превратился в серую грязную жижу. Она не стала брать машину и двинулась в центр города пешком. Прежде всего Мария решила посетить парикмахерскую. У нее никогда не было длинных волос, и на услуги дорогих гамбургских стилистов уходила немалая часть ее зарплаты. В этой же парикмахерской набор услуг был довольно ограничен, да и мастерство персонала оставляло желать лучшего. Девушка, явно еще не доучившаяся в школе, вымыла Марии голову и осведомилась о ее пожеланиях. Мария достала из сумочки фотографию.
— Вот так, — сказала она. — Я хочу выглядеть вот так.
— Вы уверены? — удивилась парикмахерша. — У вас такой чудесный естественный цвет. Многие клиентки пошли бы на все за такой прекрасный оттенок. Они постоянно его требуют, но из этого ничего еще ни разу не получилось — во всяком случае, у меня.
— Вы можете сделать как я прошу? — еле сдерживаясь, поинтересовалась Мария.
Парикмахерша пожала плечами и вернула ей фотографию, на которой была Мария вместе с ее подругой и коллегой Анной Вольф.
— Да легко. Ну если, конечно, вы собираетесь на этом все еще так же настаивать…
Через полтора часа Мария снова оказалась на улице. Несмотря на холод, она не стала надевать шапочку. Морозный воздух покалывал открытые теперь уши, и время от времени она останавливалась перед витринами, чтобы бросить на себя взгляд. Теперь ее волосы были темно-каштановыми, но не такими короткими и неровными, как у Анны. Тем не менее ее внешность сильно изменилась.
Ее нерешительность при выборе косметики, подходящей под цвет волос, немало удивила продавщицу в универсальном магазине на Хоэштрассе. Однако через несколько минут Мария, всегда отличавшаяся консервативным вкусом, все же определилась с макияжем и набрала целый пакет довольно ярких теней для глаз, румян и помад.
Продолжив затем свой путь, она пару раз останавливалась, чтобы достать из кармана вырванную страницу телефонного справочника и, еще раз уточнив адрес, сориентироваться по карте Кёльна. Время близилось к обеду, и она, все еще чувствуя непривычную тяжесть в желудке после завтрака, заставила себя зайти в ресторан и проглотить немного супа и кусочек хлеба. Представив, как у нее раздулся желудок, Мария с трудом поборола тошноту, но все же сумела удержаться от рвоты.
Выбирать парики ей помогал продавец средних лет, причем явно нетрадиционной ориентации. Мария назвалась актрисой, любящей все время менять свою внешность. Заметив на его лице сомнение, она добавила, что ей часто приходится это делать, поскольку она снимается в специфических постановках для видео. Мужчина понимающе улыбнулся и предложил ей на выбор самые разные образцы: короткие, длинные, черные, светлые, каштановые. Мария отобрала пять париков, чем привела продавца в полный восторг, а сама пришла в ужас от цены.
— Можете взять их не все сразу… — нерешительно предложил продавец.
— Нет… я заплачу за все!
По пути в гостиницу Мария зашла еще в пару магазинов и вернулась в номер, обвешанная пакетами с покупками. Задернув занавески, она включила свет, полностью разделась и подошла к зеркалу. Она боялась этого момента, зная, что после двухразового приема пищи впервые за долгие месяцы она увидит, как раздулся живот. Но этого не произошло. Мария уже привыкла с отвращением разглядывать свое распухшее от постоянного голодания тело, но сейчас все было по-другому. Будто решение стать кем-то другим изменило ее восприятие, и в зеркале отражалось тело незнакомой женщины. Нанесенный диетой ущерб был очевиден. У Марии всегда было стройное тело с хорошими формами. После месяцев уколов, очищения желудка и постоянного недоедания ее тело выглядело истощенным. Сквозь кожу проступали ребра, а бедра казались тоньше коленей. Руки стали похожи на палки, а шрам от ножевой раны под съежившимися грудями выделялся розовым пятном на бледной безжизненной коже. Лицо под шапкой коротких и ставших темными волос выглядело костлявым и вытянутым. Что она с собой сотворила?
Читать дальше