Питер Бенчли - Тварь

— Что вы на это скажете? — Гектор указал на экран сонара.

— О чем?

— Мы поворачивались на якоре. Я думаю, может быть, мы повернулись так, что оказались прямо над каким-то погибшим кораблем.

Нагнувшись к прибору, Шарп подумал, какой бы это было приятной шуткой, если бы они на самом деле открыли старое кораблекрушение, невиданное и нетронутое сотни лет. У них есть подводный модуль, поэтому они могли бы добраться до погибшего судна и сделать фотографии, а может, даже что-то достать с него. Вип был бы поражен.

Шарп закрыл глаза, а затем вновь открыл их и сосредоточил взгляд на сером экране. Он знал, что изображения сонара могут быть поразительно точными, если исследуемый объект находится в хорошем состоянии, расположен вдали от других предметов и лежит на плоском дне. Он видел фотографии, сделанные с сонара, в «Нэшнл джиогрэфик» — снимок судна, которое затонуло в Арктике. Судно стояло на дне прямо, его мачты и надстройки были четко различимы, и оно выглядело так, как будто было готово к отплытию. Но это судно затонуло, стоя на якоре, и погрузилось на глубину трехсот футов. Здесь же, если и было судно, оно падало на глубину полумили, возможно, разваливаясь во время падения. Так что, скорее всего, это было не больше чем груда лома.

То, что он увидел, оказалось бесформенной массой. Он посмотрел на калибровочные цифры сбоку экрана. По-видимому, пятно составляло около двадцати или тридцати метров в длину, в общем-то подходящих размеров для затонувшего судна.

— Может быть, так оно и есть, — сказал Шарп.

— Взгляните на него завтра, из аппарата, — предложил Гектор. — В войну в этом районе погибло множество кораблей. Может, быть, это один из них. Продиктуйте мне, пожалуйста, данные по Лорану.

Шарп отошел от экрана сонара к Лорану и громко продиктовал данные Гектору, который записал их на листе бумаги.

Ни один из них больше не взглянул на экран прибора. Но если бы они это сделали, то увидели бы изменения в бесформенном пятне. Они бы увидели, что некоторые линии исчезли, другие появились, когда этот предмет на глубине трех тысяч футов под ними начал передвигаться.

Руки Карен тянулись к нему, ее глаза молили о помощи, она кричала, но кричала на непонятном языке. Он пытался добраться до нее, но его ноги не подчинялись. Он чувствовал себя так, будто пробирался по прозрачной грязи или будто что-то удерживало его и вынуждало двигаться, как в замедленных кадрах. Чем ближе он подбирался, тем дальше от него она казалась. И кроме того, что-то преследовало ее, он не видел что, но, должно быть, огромное и ужасное, так как ее страх перешел в панику, а крики стали еще громче. Совершенно неожиданно она исчезла, то, что преследовало ее, пропало, и все, что осталось, было громким, пронзительным звонком.

Шарп проснулся и какое-то время не мог понять, где он. Кровать была маленькой и не его, а освещение тусклым. Остался звонок, срочный призыв откуда-то поблизости от головы. Маркус обернулся и увидел на переборке телефон внутренней связи. Он поднял трубку и промямлил свое имя.

— Вставай и трудись, Маркус, — раздался голос Стефани. — Время отправляться.

Повесив трубку, Шарп почувствовал резкое повышение адреналина в крови. Он вызвался участвовать в этом деле добровольно; но то, что вчера казалось увлекательным, сегодня быстро становилось пугающим. Он еще никогда не погружался в подводной лодке, не говоря уже о подводной лодке размером в треть вагона метро. Ему не нравились переполненные лифты (да и кому они нравились), и он чувствовал беспокойство во внутренних каютах на судах. Он внезапно подумал, не обнаружится ли у него клаустрофобия — боязнь замкнутого пространства.

«Ну что ж, — решил он, — скоро ты это узнаешь».

Бреясь, надевая джинсы, рубашку, шерстяные носки и свитер, он вновь почувствовал возбуждение. По крайней мере, это было действие, вызов. Во всяком случае что-то новое. Как сказала бы Стефани, это и означало жить.

Солнце едва поднялось из-за горизонта, когда Шарп вошел в салон и налил себе чашку кофе. Через окно в задней стенке каюты он видел Эдди и одного из членов команды, снимающих брезент с подводного аппарата. Стефани была на кормовой палубе, вставляла видеокамеру в корпус модуля. Взглянув направо, Шарп увидел, что к левому борту судна пришвартован «Капер». Маркус собирался выйти из салона, но остановился, услышав сверху, с мостика, голос Дарлинга, разговаривающего с Гектором.

— Привет, Маркус, — улыбнулся Дарлинг, когда Шарп появился на мостике. — Ты уверен, что все еще хочешь отправиться вниз и отморозить себе ягодицы?