Монс Каллентофт - Осенний призрак

— Почему вы нам лгали? Ведь вы не хотели продавать Скугсо? — спрашивает Харри.

— Но ведь это понятно. Я не хотел компрометировать семью, Фредрика.

— Но ваша ложь, — замечает Малин, — скомпрометировала вас еще больше.

Доброжелательность мгновенно исчезает с лица старика. Малин видит, как он словно замыкается в себе, как вытягиваются его круглые розовые щеки.

— Как вы думаете, — продолжает Малин, — почему Фредрик пытался скрыться от нас? Мы ведь только хотели поговорить с ним.

— Он боялся попасть в тюрьму, — отвечает Фогельшё. — Он запаниковал, ни больше ни меньше.

— То есть вы полагаете, что в пятницу утром его не было в Скугсо? Мы знаем, что он…

Аксель вскакивает с кресла во весь свой могучий рост. Он кричит, в ярости бросает слова в их сторону, выплевывая в воздух капли кофе и крошки белого хлеба.

— Какое право, черт возьми, вы имеете приезжать сюда и копаться в наших делах? У вас же нет никаких доказательств!

Взгляд Харри делается стальным. Он смотрит Фогельшё прямо в глаза.

— Сядьте. Сядьте и успокойтесь.

Аксель подходит к окну и смотрит во двор, бессильно опустив руки.

— Я подтверждаю все, что сказал вам Фредрик. Я пытался выкупить Скугсо. Однако мы не убивали. Теперь вы можете идти. Если хотите знать больше, вызывайте меня на официальный допрос. Но я уверяю вас, это ничего не даст.

— Как вы восприняли отказ Петерссона? — продолжает допытываться Малин.

Но Аксель Фогельшё молчит.

— Вы разозлились на Фредрика? — Форс видит, как безмолвная ярость овладевает всем телом графа. «Нет, это не ты должен злиться, — думает она. — Это Йерри Петерссон должен был злиться на тебя». Потому что она помнит, как было в гимназии. Даже в Кафедральной школе, где она училась, были такие, как Йерри. Дети рабочих, тщеславные, одаренные и умные, общавшиеся с отпрысками богатых и знатных семей, хотя те и не считали их за своих. Малин помнит, как ей было жаль таких мальчиков. Сама она держалась в стороне от школьной «элиты», у нее был Янне. И все-таки иногда где-то в глубине души мечтала принадлежать к этому замкнутому кругу действительно блестящей и знающей себе цену молодежи.

— Что вы делали в ту ночь после десяти? — В голосе Форс слышится агрессия. — А? Вы поехали в Скугсо, чтобы лишить жизни Петерссона? А может, вы просто хотели уговорить его, после того как Фредрику это не удалось, но все пошло не так… И вы случайно убили его?

Слова бьют как вода из пожарного гидранта.

Она словно хочет отхлестать старика своими вопросами, выбить из него правду. «Черт возьми, я не отступлю даже перед таким, как ты».

— Или вы наняли кого-нибудь?

— Идите, — повторяет спокойно Аксель. — Уходите туда, откуда пришли. Я устал от этого чертова Петерссона.

«Зато я еще не устала от тебя», — думает Малин.

На лестнице они встречают репортера и фотографа из газеты «Афтонбладет», насколько известно Форс.

«Счастливо, — шепчет она вслед стервятникам. — Надавите на него».

Свен Шёман ест салат, приготовленный его женой: крабовые палочки с руколой.

Искусственный рыбный запах напоминает аммиак. Свен один в буфете, он успел проголодаться уже к одиннадцати, потому что очень рано встал. Уродливые металлические стулья неудобны, что ясно уже по одному их виду. На стенах отвратительные обои с изображением осеннего Линчёпинга: над башней собора непропорционально большие вороны, а на крыше замка сидит неприятный серый кот.

Салат — кроличья еда. Не для такого трудного дня, как этот. Сегодня больше подошло бы пюре из репы с блестящим от жира свиным окороком.

Свен рассказал Кариму о звонке из Интерпола и о новой попытке Малин дозвониться Гольдману.

Теперь он доедает салат.

«Какую жизнь я бы выбрал — короткую и счастливую или долгую и несчастную?» — размышляет он. Сейчас он окончательно решил, что путешествие пойдет Малин на пользу, даже если значение его для расследования не совсем понятно. И он должен просить Карима поговорить с ней об этом. Тогда у нее не возникнет никаких подозрений.

Вальдемар Экенберг подходит к Малин и Харри, перекусывающим за своими столами бутербродами из магазина при автозаправочной станции «Статойл» на Юргордсгатан.

— Удалось чего-нибудь добиться от Акселя Фогельшё?

Малин качает головой.

— Но он что-то знает, — говорит она, промолчав, — что-то знает…

— Почему ты так думаешь? Женская интуиция? — иронизирует Вальдемар.

Малин устало на него смотрит.

— Когда я ем, предпочитаю, чтобы меня оставили в покое.