Монс Каллентофт - Осенний призрак

«Благословенный плод, — думает он, слушая ее дыхание. — Вот что такое семья». Он вспоминает, как они просили друг у друга прощения. Как и всегда. Они лучшие друзья и в горе, и в радости.

«Что такое настоящий друг? — размышляет он. — То же, что и семья? Что и отец?

Нет. Но почти».

27 октября, понедельник

Раннее утро. За окнами общего офисного помещения — мир в светлых серо-синих тонах, нежный и свежий, словно младенец.

Свен Шёман оглядывает пустые стулья и столы, втягивая в себя запах бумаги и пота, задержавшийся здесь со вчерашнего дня. Тускло горят люминесцентные лампы. Свен вспоминает, сколько следователей он повидал здесь за время своей работы. Малин Форс одна из лучших, может, самая лучшая. Она умеет слышать безмолвные голоса, выводить из хора немых предчувствий и слов истину.

Но это так изматывает ее.

Вчера я говорил с ее мужем, или бывшим мужем. Разумный парень. Он снова звонил и беспокоился за нее. «Как и я, — думает Свен. — И у меня, наконец, появилась идея, как помочь ей, чтобы она не поняла этого. Потому что если она что-то заподозрит, разозлится не на шутку. Может и отказаться от поездки. В любом случае, Янне нашел эту идею блестящей.

Такое впечатление, что сейчас все раздражает Малин. Она слишком ко всему чувствительна и может обжечься от малейшего прикосновения к чему бы то ни было.

Юхан, Харри, Бёрье, Вальдемар.

Бёрье дома со своей женой. Следующего обострения своей болезни она, скорее всего, не переживет. Все это изматывает Бёрье. И все же он не так измучен, как Малин. Он, похоже, научился находить в своем общении с женой настоящую радость.

Вальдемар. Этот с ума сходит от бумажной работы. Однако я должен найти применение и его сомнительным способностям.

Я против насилия и против его методов. Но я не настолько глуп, чтобы не видеть, что иногда они бывают результативны. Именно поэтому я не отказал ему, когда он приехал сюда из Мельбю. Бог знает, откуда у него взялись эти синяки на лице. Но он не жалуется. Чему здесь удивляться, если он сам практикует такие методы.

Петерссон. Кто знает, что за черви кишат под этим камнем. Стоит человеку почуять деньги, и он готов на все».

Шёман втягивает живот, вздыхает, думает о своем брате, частном предпринимателе, который когда-то хотел начать новое дело. Свен выступил за него поручителем в банке и был вынужден продать свой дом в Карлстадте, когда брат обанкротился.

Через несколько лет брат разбогател, после того как продал свое последнее предприятие. Тогда Шёман попросил его вернуть деньги. Они стояли на террасе дома брата, когда тот ответил ему с ничего не выражающим лицом: «Это же бизнес, брат. Ты пошел на риск и проиграл, и больше здесь говорить не о чем».

В тот вечер Свен остался у него ужинать. Но с тех пор он никогда не разговаривал со своим братом.

Шёман разворачивает «Коррен». Они занимаются тем же, что и полиция: Фогельшё, Гольдман, бизнес…

Деньги. Братья…

Чей же гнев, тоска или, может, разочарование стал причиной того, что Йерри Петерссон оказался в замковом рву, убитый ударом по голове, изрезанный вдоль и поперек, среди замурованных в стены останков военнопленных?

«И остальные выглядят не менее уставшими, чем я», — думает Малин, оглядывая коллег, собирающихся на первое за неделю утреннее обсуждение предварительного расследования убийства Йерри Петерссона.

8:30.

У Юхана Якобссона темные круги под глазами. Вальдемар Экенберг пропах табаком насквозь. Ловиса Сегерберг, похоже, не выспалась в своем отеле — видимо, у них, в «Дю Норд», что возле железнодорожной станции, действительно неудобные кровати. У Карима Акбара, сидящего во главе стола, вялый вид. Однако блестящий шерстяной костюм выглажен, как всегда. И красно-лиловый галстук подобран со вкусом.

Один только Свен Шёман выглядит бодро.

Тишина. Такая, какая нависает только в комнате, полной следователей, обдумывающих свой следующий шаг, после того как их глазам открылось нечто новое.

Теперь они знают, что Фогельшё лгали им. Что они были вынуждены продать замок из-за неудачных сделок Фредрика; и потом, получив наследство, попытались выкупить Скугсо обратно, однако Петерссон отказался, несмотря на то что ему предложили хорошую сумму. Что Аксель Фогельшё не открыл дверь Малин и Харри, но Катарина поговорила с ними. Что Фредрик был откровенен во время допроса и сказал, помимо всего прочего, что был у Петерссона вечером накануне убийства, прижал его к стенке и буквально потребовал согласиться на предложение своего отца. Но не более того.