Монс Каллентофт - Осенний призрак

— Если он занимался сомнительными делами, то должен иметь контакты с криминальным миром этого города, — рассуждает Вальдемар. — Может, мне стоит навести справки у своих старых знакомых?

— Просто ты не хочешь заниматься бумагами, — смеется Свен. Но потом снова становится серьезным. — Сейчас бумаги для нас на первом месте, ты понял?

Вальдемар кивает.

— Малин, — говорит Шёман, — звони Гольдману. Посмотрим, что он скажет, если только это его номер.

Малин зажмуривает глаза и вспоминает бегущего Фредрика Фогельшё. Представляет тело, брошенное в замковый ров, чтобы душа осталась в той черной воде навсегда.

«Вместе с десятками или тысячами других душ, словно замурованных в камень и время, — думает она, — прикованных к своему несчастью, к своей судьбе, которой невозможно избежать и нельзя смириться. Одиночество красной нитью проходит через человеческую историю, — рассуждает Малин, — лежит в основе всего того, что с нами случается».

Тенерифе.

При этом слове воображение Малин Форс рисует обожженные скалы и вечно сияющее солнце над лабиринтом домов. Качающиеся на ветру пальмы, ряды шезлонгов на грязных пляжах, отсвет мерцающей глади бассейна на мутирующих пигментных пятнах, рак, проникающий сквозь кожу и далее в кровь, после чего остаются считаные месяцы жизни под вечным солнцем.

Малин вспоминает выцветшие снимки родительского рая. Она знает, что квартира на Тенерифе кажется маме слишком тесной и убогой; наверное, поэтому она и приглашает в гости их с Туве как бы нехотя, скрепя сердце.

А может, мама просто хочет, чтобы ее оставили в покое? «Прежде чем я стала понимать значение этого выражения, я уже чувствовала, что ты избегаешь меня, мама, — думает Малин. — Почему? Может, тебе было стыдно за что-то, а ты не хотела себе в этом признаться? Или это потому, что ты узнавала во мне саму себя? Но так обычно бывает со взрослыми детьми, а я ощущала это уже в четыре года, и уже тогда по-своему осознавала, что происходит».

«Что мы будем говорить друг другу, мама?» — думает Малин, просматривая за столом статьи о Йохене Гольдмане.

Его называют самым крупным мошенником в истории Швеции. Еще точно не установлено, сколько сотен миллионов он прикарманил, когда опустошил предприятие «Финера финанс». А когда все раскрылось, Йохен Гольдман покинул страну.

Он водил за нос полицию, Интерпол. Его видели на Пунта-дель-Эсте в Уругвае, в Швейцарии, во Вьетнаме, в Джакарте, Сурабае. И всегда он оказывался на шаг впереди своих преследователей. Словно они не хотели арестовывать его, либо в полиции у него были свои осведомители.

Йерри Петерссон работал у него адвокатом, посредником в контактах с властью и СМИ. За время своего изгнания Гольдман написал две книги. Одну о том, как он разорил предприятие и что имел на это полное право. Вторую — о жизни в бегах, где, судя по рецензии, выставлял себя этаким Джеймсом Бондом предпринимательского мира. «Хотя далеко и не таким благородным», — замечает про себя Малин.

Однако прежде чем Гольдман сорвал свой первый крупный куш, он уже успел отсидеть три года за мошенничество. А также за угрозы, нанесение телесных повреждений, вымогательство.

Малин разглядывает его фотографии за границей. Мужчина с острым носом на круглом лице, зачесанными назад волосами, живыми карими глазами и длинными светлыми прядями на затылке рядом с шикарным катером или сверкающим спортивным автомобилем марки «Кенигсегг».

Потом, когда истек срок давности его преступления, он обнаружился на Тенерифе. Репортаж из «Дагенс индастри» в Интернете проиллюстрирован фотографией загорелого улыбающегося Гольдмана возле бассейна, обложенного черным кафелем, с видом на море и горы. На заднем плане сверкающая белая вилла.

Именно так выглядит мечта мамы. Белый бетон, стекло или, может быть, дворик с ухоженными цветами и пухлая мягкая мебель, в которую стоит только погрузиться — и забудешь все унижения и беды.

Наконец Малин добирается до колонки в старом номере «Веканс афферар». Довольно смело. С намеками на то, что Йохен Гольдман собственноручно расправлялся с людьми, стоящими у него на пути, что его партнеры по бизнесу пропадали бесследно. Статья заканчивается выводом о том, что все это только сплетни и слухи, что такие мифы живут и развиваются за счет слухов.

Малин берет бумажку с номером телефона, предположительно Гольдмана. Кивает Харри по другую сторону стола.

— Попробую поговорить с человеком-тенью.