Реймонд Хаури - Убежище

Миа недоуменно уставилась на него:

— Что вы хотите сказать?

Он с минуту изучал ее — его циничное поведение начинало раздражать ее, — затем потряс в воздухе пачкой фото. — Мисс Бишоп, у меня в руках снимки украденных вещей.

— Что?!

— Да, да, украденных! — веско повторил Баумхофф. — Из Ирака. Должно быть, вы читали о том, что там идет небольшая война.

— Да, но… — У Миа опять закружилась голова.

— Из иракских музеев похищены тысячи древностей и вывезены в разные страны для продажи коллекционерам, которым совершенно безразлично их происхождение. Эти вещи стоят огромных денег, если их контрабандой вывезти из страны и найти нужного покупателя, — многозначительно подчеркнул он последние слова.

— И вы считаете, моя мать имела к этому какое-то отношение?

— Но ведь их нашли у нее в сумочке, верно?

— Откуда вы знаете, что эти вещи краденые? Может, они оказались у нее законным путем.

Баумхофф покачал головой:

— С самого начала истории с разграблением музеев существует строжайший запрет на вывоз из страны любых месопотамских реликвий. Сейчас я не могу со всем основанием утверждать, что они были похищены, еще не успел проверить… Точно буду все знать завтра, когда свяжусь с нашими сотрудниками в Ираке, но скорее всего они действительно краденые. А это может объяснить произошедшее нынче ночью. С людьми, занимающимися контрабандой, лучше не связываться.

Миа вспомнила свой разговор с Эвелин в «Лонже».

— Минутку! — взволнованно воскликнула она. — Она сказала, что на сегодня у нее назначена встреча! С человеком, работавшим с ней много лет назад. И как раз в Ираке!

Детективы заинтересованно подались вперед и попросили Баумхоффа объяснить, в чем дело. Миа подробно пересказала им разговор с матерью. Они выслушали ее с огромным интересом. Пожав плечами, Баумхофф убрал фотографии в атташе-кейс.

— Что ж, примем ваш рассказ к сведению. Но сейчас уже поздно, и я вам больше не нужен. Им придется задержать вас на ночь, а утром дежурный офицер примет от вас официальное заявление, — небрежно бросил он, с трудом выбираясь из слишком узкого для него кресла.

— Я всего лишь свидетель того, как похитили мою мать, а вы оставляете меня здесь? — возмутилась Миа.

— Они не выпустят вас, пока не получат ваше заявление, а сегодня уже поздно, — ворчливо объяснил Баумхофф. — Эту процедуру они позаимствовали у французов. Не беспокойтесь, здесь вам будет неплохо. Они позволят вам провести ночь в этой комнате, что гораздо лучше, чем ночевать в камере, можете мне поверить. Вам принесут еду, подушку и одеяло. А я вернусь сюда утром.

— Но вы не можете оставить меня здесь! — вскричала она, вскочив на ноги. Хорек успокаивающе вытянул руки и удержал ее. — Не можете!

— Очень сожалею, — произнес Баумхофф с бесстрастностью врача, — но один человек убит, а за жизнь второго сейчас борются врачи, и нравится вам это или нет, но вы оказались участницей подозрительной истории. Не волнуйтесь, завтра все выяснится. А пока постарайтесь поспать.

Не успел он улыбнуться ей на прощание, как где-то в комнате зазвенел телефон.

Баумхофф и детективы инстинктивно потянулись к своим мобильникам, прежде чем поняли — звонят не им. Первым, что неудивительно, вынюхал все Хорек. Он полез в сумочку Эвелин и достал оба телефона. Миа не узнала звук звонка, следовательно, звонил телефон Эвелин.

Хорек нажал на кнопку соединения, хотел что-то сказать в трубку, но замолчал. С секунду он удивленно смотрел на телефон, затем поднял взгляд на Баумхоффа. Тот знаком велел передать трубку ему. Хорек повернулся за инструкцией к высокому копу, тот кивнул и произнес короткую фразу, видимо разрешение, тогда как опасающийся потерять звонок Баумхофф поспешно схватил телефон и прижал его к уху.

— Алло? — небрежно произнес он.

Миа видела, как лицо его становится все серьезнее. До нее доносились звуки говорившего на том конце связи — мужчина говорил с американским акцентом. Послушав минутку, Баумхофф сказал:

— Нет, мисс Бишоп сейчас нет. Простите, а кто говорит?

Миа слышала, как звонивший что-то коротко ответил, и Баумхофф раздраженно сказал:

— Я коллега мисс Бишоп. Пожалуйста, назовите ваше имя.

Выслушав ответ, Баумхофф удивленно поднял брови.

— Да, конечно, с ней все в порядке. А почему вы думаете, что с ней что-то случилось? Кто вы? — Он потерял терпение и придушенно прорычат в трубку: — Мне нужно, чтобы вы назвали себя, сэр!

Через две-три секунды Баумхофф нахмурился и, отняв трубку от уха, раздраженно уставился на нее, затем перевел взгляд на детективов.