Анатолий Шиян - Выбор

«Ух мы какие — сразу быка за рога!» — подумал Орешкин. — «Ты, мальчик, считаешь, что тем самым сбиваешь собеседника с его настроя на разговор, что заставляешь его нервничать. Тебе кажется, что именно таким образом ты перехватываешь инициативу… Что ж, продолжай так думать! А я давно был готов к такому повороту — еще когда определил твой тип личности. Все иррациональные типы личности только так и могут поступать — сразу начать говорить о интересующей их информации. Человек для них — это всего лишь та НОВАЯ информация, которая может быть от него получена! Вот так думают все иррациональные типы личности — и ты сам в том числе. Да и я тоже, — так что ЭТИМ меня не собьешь!»

Но вслух он учтиво произнес только давно заготовленную фразу:

— Уважаемый господин Бен-Исмаиля! Я хотел бы обратить Ваше высокое внимание на одно обстоятельство. Хотите ли Вы, чтобы этот Ваш — именно Ваш! — социально — психологический портрет, подобный написанному мной, оказался достоянием гласности? Простите меня за этот вопрос! Поймите! Я ни в коей степени не хочу, чтобы Вы даже могли подумать, что я хочу хоть каким-то образом шантажировать Вас! Упаси меня Аллах!. — Бен-Исмаиля слегка усмехнулся при таком «пассаже» со стороны Василия Степановича.

«Черт возьми! — подумал Орешкин. — Нужно более тщательно следить за своими словами. Ведь начиная общаться со своим дуалом, лучше оставаться самим собой. Нечего „подстраиваться“ к нему, — такая „подстройка“ нужна для общения с представителями других типов личности. А с этим Беней — нам работа предстоит долгая. Значит, нужно максимально использовать все выгоды отношений, которые складываются вследствие благоприятного соотношения наших типов. Могло быть и хуже,» — он даже поежился, вспоминая описания Леонтия, посвященные описанию некоторых «неблагоприятных» отношений между типами личности.

— Ну конечно же, — я хотел сказать «упаси меня Господь»! — продолжил Орешкин. Он заметил, что такое проявление искренности не осталось незамеченным Бен-Исмаилей, — которому это понравилось.

— Меня немножко учили в Консультативном отделе ГРУ традициям и культурным привычкам мусульман. И поэтому, мне кажется, я достаточно полно могу представить себе, как практически любой мусульманин воспримет такой уровень «раскрытия» своей личности. Я не уверен даже в том, что Вы — ДАЖЕ ВЫ, человек весьма выдающихся способностей (а что это именно так, убедительно свидетельствует Ваше общественное положение) — внутренне готовы вынести на ВСЕОБЩЕЕ ОБОЗРЕНИЕ даже те общие слова, которые написаны в моей записке!

А теперь Вы только представьте себе, что подобная информация О ДРУГИХ уважаемых Заказчиках станет достоянием — пусть не всеобщего, а только среди Вас — обозрения?

Бен-Исмаиля даже расхохотался, представив себе физиономии некоторых из присутствовавших на встрече людей его круга, — особенно тех, которые были мусульманскими аскетами. Но потом он представил, с каким жадным любопытством они же будут читать подобную информацию о нем, — и ему стало не по себе.

— Да… Об этом я не думал… Вероятно, Вы совершенно правы: нельзя пока что допускать такую степень открытости между нами… — Говоря «между нами» Бен-Исмаиля, конечно, имел в виду СВОЙ круг людей, — и прежде всего Заказчиков.

— Естественно, Вы об этом не подумали! Вас интересуют прежде всего отношения между людьми…

— Но почему же нельзя научить этой технологии хотя бы некоторых людей?

— А Вы можете гарантировать, что от них эта информация не станет расползаться дальше? — и Орешкин пристально посмотрел Бен-Исмаиле прямо в глаза. — Об этом они захотят похвастаться перед другими. И даже более того: а вдруг они захотят использовать это все в своих СОБСТВЕННЫХ целях?! Наконец, для предлагаемой мной операции весьма важным обстоятельством представляется то, что о существовании таких социальных технологий не должны узнать наши противники. Не хотят ли уважаемые Заказчики поставить под удар Операцию еще ДО ее начала?

Бен-Исмаиля нахмурился. Василий Степанович видел, что тот о всем комплексе поднятых им только что проблем раньше даже и не думал…

Вспоминая вечером подробности этого разговора, он подвел итоги: «Теперь Бен-Исмаиля будет считать меня отличным аналитиком. Что ж, это именно то, что мне нужно: он докажет остальным как мою необходимость, так и мою нужность. И, наконец, МОЮ ИСКЛЮЧИТЕЛЬНОСТЬ. А также — важность того, чтобы именно я — исключительно я — обладал всей полнотой информации о социальных технологиях. Конечно, придется работать очень много, — но зато все останется со мной! к тому же очень многое УЖЕ СДЕЛАНО МНОЙ за годы, проведенные в Швейцарии…».