Дэвид Хьюсон - Седьмое таинство

— Итак, теперь, когда со всем покончено, какую карьеру предпочтешь? — спросил Перони. — Главного переговорщика в службе воссоединения распавшихся семей или еще что-нибудь в том же роде? Ты ведь у нас отлично разбираешься в подобных делах. Только представь: два человека, которые до смерти ненавидят друг друга, заходят к тебе, и ты заявляешь, что, если они немедленно не поклянутся, что уйдут отсюда влюбленными голубками, вышибешь им мозги.

— Ох уж мне этот Мессина! — простонала Тереза и откусила еще пирога. — Я вам уже говорила: он обречен. Вовсе не считаю необходимым бросаться на людей, которые понимают, что делают, но не вижу ничего дурного в том, чтобы слегка подтолкнуть растерявшегося на путь истинный. Эта женщина — конец его карьеры. Я тут пообщалась утром с несколькими людьми, к которым вы, парни, даже приблизиться не осмелились бы. У Мессины осталось дня три, может, четыре. Как только вся неразбериха закончится, чем бы она ни закончилась, его сошлют в Остию, и там он будет вести протоколы заседаний комиссии, разрабатывающей новую форму парковочной квитанции следующего поколения. По моему мнению, его способности здорово переоценили, но в данный момент мне на это наплевать.

Многое удалось сделать всего за десять минут. Освободившись от оков квестуры, полицейские получили возможность действовать быстро и оперативно. Распределив обязанности, они сделали три звонка знакомым прикормленным журналистам с радио, телевидения и из некоей газеты. Было важно, чтобы новость быстро стала всем известна. Только по одному пункту их мнения с Мессиной совпадали: пока не обнаружено тело, все будут считать, что Лео Фальконе жив. Прабакаран и Уччелло находились в руках убийцы более двенадцати часов. Он не из тех, кто станет спешить.

— Ты и впрямь считаешь, что фантастическая версия о новой ниточке, способной прояснить судьбу мальчика, остановит Браманте? — спросила она.

Эта история, чистой воды вымысел, через час появится в новостных программах телевидения и радио и заполнит первые полосы ранних вечерних выпусков газет.

Коста пожал плечами:

— Ненадолго — вполне может. Вреда от нее, во всяком случае, не будет. Браманте же должен как-то интересоваться происходящим, не так ли? Фальконе считал, что он бросит все свои делишки, как только об этом узнает. Кроме того, он ведь должен понимать, что если убьет инспектора полиции, нам будет не до того, чтобы выяснять, что произошло с Алессио.

— Лео был не в себе, — заметил Перони. — Не в форме.

— Я в этом не уверен, — возразил Коста.

— Ник. — Тереза вдруг насупилась. — Он пошел на встречу в глухую ночь, чтобы освободить бедную девочку. Но как он мог быть уверен, что этот ублюдок не убьет их обоих?

Ответил Перони:

— Нет, Браманте на такое не пойдет. Он, конечно, негодяй, но негодяй, действующий в рамках собственного кодекса поведения. Который, я подозреваю, высечен на каменных скрижалях.

— Но он похитил бедняжку Розу! — возразила патанатом. — И остальных! Вот что он за негодяй!

Коста вспомнил слова Фальконе, сказанные вчера ночью перед уходом. «Проверь все данные на Браманте, пока не начался сущий кошмар». Он как раз и занимался возней с базами данных, пока Принцивалли не поднял тревогу.

— Да, он такой, — согласно кивнул Коста. — Или по крайней мере может быть таким. Лео просил меня кое-что проверить и посмотреть, не было ли на него каких-либо данных до того, как пропал Алессио.

— И что? — спросил Перони.

Коста скорчил рожу.

— Это несколько не в тему. За пару лет до того на него поступили к нам две жалобы от студенток. Сексуальное домогательство.

— Мы их знаем? — тут же спросила Тереза.

— Нет. К тому же они не захотели настаивать на обвинениях. Кто-то из наших навел справки в университете и получил обычные объяснения. Студентки нередко все это выдумывают. Так что нельзя установить, что там было, а чего не было.

— Ну, это нам почти ничего не дает, Ник, — разочарованно заметил Перони. — Такое, видимо, и впрямь то и дело случается.

— Да, но насколько часто? Тот офицер, что наводил справки в университете, обнаружил, что имели место и другие жалобы — на ограничения по половому признаку. Они с этим сами разобрались. И заявили, что не имеют права разглашать подробности — по юридическим причинам. Те две студентки, что подали жалобы, не захотели возбуждать дело — это скверно отразилось бы на их отметках. На том все и кончилось.

Ник взболтал остатки кофе в чашке и подавил желание заказать еще. Даже если Браманте сексуально озабоченный тип, не понятно, что эта информация им дает. Хотя отчасти объясняет привычку Беатрис хвататься за нож.