Стюарт Вудс - Перевертыши

— Ты надолго здесь?

— По крайней мере, на несколько дней. А там посмотрим. Мне нужно в Нью-Йорке подписать контракт с несколькими журналами до того, как снова пересеку океан.

— Знаешь, — сказал Ангес. — Я подумал, Камберленд — прекрасное место для твоей работы над рассказами. Я вовсе не собираюсь долго бродить здесь. Мне больше хочется побыть с тобой.

— Мне тоже хочется побольше пообщаться с тобой, дедушка, но здесь так много всего того, что может отвлечь человека от всяких посторонних мыслей.

— Больше, чем в Риме?

— Но в Риме вообще нельзя расслабиться. Там нет оленей, крокодилов. А именно это я и считаю отвлекающими объектами.

— Я всегда считал фазанов объектом, способным лучше всего отвлечь человека от дурных мыслей. — Усмехнувшись, Ангес добавил: — Мне всегда было очень трудно сосредоточиться во время охоты на фазанов.

— Ты все еще стреляешь из своего ружья фирмы «Пурдей»?

— Нет, я не стрелял из него уже два года.

Кейр рассмеялся:

— Ты, наверное, умрешь в обнимку со своим ружьем!

— Я хочу, чтобы ты понял, как близок я к смерти. Сегодня утром я подарил свой дробовик Джеймсу.

— Джеймсу Моусесу?

Прежде чем ответить, Ангес с минуту смотрел на внука.

— Да, именно ему, Джеймсу Моусесу. Этот парень все эти годы был всецело в моем распоряжении, а я ему даже десяти центов на чай не дал. Он очень хороший парень, и к тому же умный. Он горы может свернуть, если к нему относиться с вниманием. Тебе следует это учесть, Кейр. Будь поучтивее с Джеймсом, и тебе самому будет приятно иметь дело с этим замечательным человеком, какой из него, несомненно, получится.

— Боюсь, я не задержусь здесь надолго, чтобы прибегнуть к услугам Джеймса, дедушка. Я действительно приехал, чтобы повидаться с тобой. Ведь я совсем скоро вынужден буду уехать.

— Не приезжай на мои похороны, слышишь? — решительным тоном сказал Ангес. — Не трать зря деньги на авиабилеты только для того, чтобы увидеть, как меня будут класть в землю. Я сам терпеть не мог похороны. И если бы это было возможно, я бы и на свои похороны тоже не пошел.

Посмотрев на деда, Кейр улыбнулся.

— Дедушка, если я приеду на твои похороны, то только из своих собственных соображений, а не из чувства долга. Мне хорошо известно твое отношение к похоронам, поэтому я не стану смущать тебя после твоей смерти.

Ангес печально огляделся вокруг.

— Я понятия не имею, что же будет с этим островом после моей смерти.

— Этот остров и после твоей смерти будет твоим. Я обязательно прослежу, чтобы на острове не возводили никаких сооружений, строительство которых ты никогда бы не одобрил, по крайней мере до тех пор, пока я жив.

— Мне очень нравится, как ты рассуждаешь! — улыбнулся Ангес. — Твой двоюродный брат Джимми, конечно же, захочет весь остров заасфальтировать.

— Не волнуйся, дедушка. Я постараюсь сохранить твой остров в том первозданном виде, в каком он пребывает сегодня.

— Извини, Кейр, я отлучусь на минутку, — предупредил внука Ангес. Притормозив «джип», он вылез из машины, оставив двигатель невыключенным. Углубившись на несколько ярдов в лес, он расстегнул шорты и начал долго и с чувством огромного облегчения писать. Застегнувшись, он вернулся к «джипу», но внука уже не было. На переднем сиденье Ангес нашел крошечную полукруглую ракушку, отполированную до блеска. Мальчики часто занимались такими проделками в детском возрасте. Ободрав ракушку, они терли ею свои засаленные носы, медленно доводя ее до блеска.

Ангес покачал головой. Странные все-таки мои внуки, особенно Кейр. Положив ракушку в карман, Ангес снова двинулся в путь.

Эл Шейфер все еще пребывал в приподнятом настроении после удачного разрешения дела Элизабет Барвик, в результате которого он получил триста тысяч долларов. Ему случалось иной раз получать и более крупные гонорары, но никогда еще ему не удавалось, возбудив дело, урегулировать его, получив такую огромную сумму денег всего лишь за одну неделю. Поскольку у него не было партнеров и он не считал нужным делиться премией со своими коллегами, то с полным правом оставил эту сумму себе.

Сначала он отложил тридцать три процента своего гонорара на уплату подоходного налога в бюджет страны и города Джорджии. Сумма составила сто десять тысяч долларов. Затем он положил сотню тысяч на срочный вклад под большие проценты. Наконец-то он изыскал средства, чтобы послать чек на тридцать пять тысяч долларов в Американский Союз гражданских свобод. Заплатив пошлину и государственную страховку, он легализовал свой следующий гонорар на личные траты, оставив себе на текущий момент восемьдесят восемь тысяч долларов и немного мелочи на развлечения. Он благодарил Бога за то, что его развод с женой состоялся пять месяцев назад. Теперь ему не нужно было отдавать часть прибыли бывшей жене.