Майкл Ридпат - Все продается

На тот вечер программой конференции предусматривалось барбекю со спиртными налитками возле главного плавательного бассейна отеля. С вершин «Верблюда» дул легкий прохладный ветерок. Он рябил воду в бассейне, и в ней плясали отражения тлеющих в жаровнях углей, белых скатертей на столах, десятков блейзеров и летних платьев участников конференции и гостей. С другой стороны бассейна до меня доносились непринужденный смех и пение сверчков. Все это происходило под неестественно звездным небом, казавшимся мне голливудской декорацией.

Вечер был прекрасным. Разыскивая Кэти, я переходил от одной группы серьезных молодых мужчин и женщин к другой, обмениваясь с ними несколькими вежливыми фразами. Всем нужно было расслабиться после двух напряженных дней.

Осматриваясь, я перехватил взгляд Вайгеля. Этот подонок не из тех, кто забывает и прощает, подумал я.

– Пол? – раздался у меня за спиной женский голос. Я повернулся. Это была Мадлен Джансен.

– О, добрый вечер.

– Как вам понравилась конференция?

– Э-э, было очень интересно, – сказал я, оглядываясь по сторонам.

Мадлен спросила еще что-то и выжидающе смотрела на меня, очевидно, рассчитывая на ответ. Я пропустил ее вопрос мимо ушей.

– Прошу прощения, я прослушал. У меня был тяжкий день, – извинился я.

– Вам понравились какие-нибудь компании?

– Да, одна. «Фэруэй». У меня осталось довольно хорошее впечатление.

Где же она? Должна быть где-то рядом.

– Ах, так?

Наконец-то я ее увидел.

– Прошу прощения, – извинился я перед Мадлен и стал проталкиваться к ней.

Кэти стояла в центре небольшой группы и разговаривала с Кэшем. На минуту я остановился, мне хотелось просто смотреть на Кэти, восхищаться ею. На ее лице танцевали отблески тлеющих углей, освещая ее улыбку, отбрасывая тени, от которых ее темные глаза казались не просто большими, а огромными. Я подошел ближе.

– Кэти, – позвал я. Она повернулась, увидела меня, и на мгновение ее вежливая улыбка стала радостной, сияющей. Она немного зарделась и сказала:

– Добрый вечер.

– Добрый вечер.

Последовала пауза. Не неловкая и не трудная, просто пауза.

– Теперь вам лучше? – спросил я.

– О, вы имеете в виду после того, что произошло днем? – сказала она. – Да, все в порядке. И спасибо за все.

Голос Кэти подсказал мне, что это не просто вежливая фраза, что она действительно благодарна мне. Я обвел взглядом сотни людей, развлекавшихся под звездным небом пустыни.

– Вы не в первый раз на подобных представлениях? – спросил я.

– В первый, но в Финиксе я однажды уже была, – ответила Кзти. – На автобусе «Грейхаунд». Это было несколько лет назад. Я тогда была студенткой, поэтому в таких отелях мы, конечно, не останавливались. Мы исколесили всю Америку.

– Вы путешествовали одна?

– Нет, с приятелем.

Я представил себе Кэти-студентку, путешествующую по жаркой Аризоне. Беззаботная, веселая, в джинсах, в майке, длинные волосы собраны в «конский хвост». «Счастливчик», – подумал я и покраснел, поняв, что произнес это слово вслух.

– Я не встречалась с ним уже много лет, – засмеялась Кэти.

– А сейчас вы с кем-нибудь встречаетесь? – сорвалось у меня с языка. Лишь когда эти слова были произнесены, я понял, насколько важным для меня был этот вопрос и как я надеялся получить желанный ответ.

Я получил тот ответ, на который надеялся.

– Нет, – сказала Кэти, – ни с кем. Она помедлила, потом бросила на меня взгляд. – А вы?

Я сразу вспомнил Дебби, ее круглое лицо, ее всегда смеющиеся глаза и то, о чем мы болтали за несколько часов до ее смерти. Тот разговор открыл мне глаза на многое. Я понял, что жизнь дается человеку для того, чтобы он наслаждался ею и делил ее с другими людьми. Таким человеком для меня могла бы стать Дебби. Дебби умерла, но я не забыл ее жизнелюбия, мне казалось, она и сейчас требует, чтобы я остался с Кэти, смеется над моей застенчивостью. Но объяснить все это Кэти я не мог.

– Нет, ни с кем, – сказал я. Мне показалось, что мои слова подействовали на Кэти успокаивающе, и я приободрился. – Так где вы еще побывали на том автобусе? – спросил я.

Кэти подробно рассказала мне о ее путешествии по Америке и о многом другом. О друзьях, о семье, об университете, о книгах, о мужчинах. Я тоже говорил о многом. Мы сидели на газоне лицом к бассейну и провожали взглядами других участников вечеринки, постепенно расходившихся спать. Мы проговорили до половины третьего, когда возле бассейна давным-давно не осталось ни души. Мы встали, и я, боясь испортить прекрасный вечер, попрощался с Кэти, поцеловал ее в щеку и, напевая про себя, отправился в свой номер.