Елена Чалова - Печать света

Так нет, надо же везде самой, во всем поучаствовать… Оглянувшись, Мири нашла взглядом Андрея. Тот сидел в стороне, глядя на горы. На лице его застыло странное выражение, словно он прислушивался к чему-то. Мири покрутила головой. Что тут слушать? Река, птицы, мужчины разговаривают. Питерцы, слава Богу, уехали. Наверное, это природа произвела на братца такое впечатление, решила Мириам. Ну, и наверняка Андрея тревожит предстоящая встреча с матерью. Кто знает, какой прием их ждет? По словам Яромильского — не слишком радушный. Мири повздыхала, пнула рюкзак, посмотрела на Виктора. Тот все еще обсуждал что-то с Лехой. Она опять уставилась на горы. А на что тут еще смотреть-то? Куда, как говорится, ни кинь… Мири с тревогой подумала, что чем дальше в лес и горы, тем ближе эта негостеприимная природа окажется, что ее — человека сугубо городского — совершенно не радует.

Предчувствия ее не обманули: к концу дневного перехода Мири готова была отдать многое… например, свою коллекцию драгоценных камней, лишь бы очутиться в центре самого захолустного города Европы. Там не будут так безжалостно есть комары, за ноги не станут цепляться корни, не придется обходить непролазные урочища, которых напрочь не видно, пока не подойдешь вплотную. Само собой, они делали остановки, но когда начал спускаться сумрак, Мири понадобилось все ее мужество, чтобы не заплакать и не попросить устроить, наконец, настоящий привал.

И в этот момент перед ними открылось озеро. Путники остановились, глядя слезящимися от пота и усталости глазами на бирюзовую гладь. Никогда прежде Мири не видела такой зеленовато-призрачной воды. Они торопливо спустились к берегу, на ходу сбросили рюкзаки, Мири и Андрей вслед за рюкзаками начали снимать одежду. Вместе с сумраком подобралась прохлада, но им хотелось окунуться в бирюзовую воду, смыть пот и грязь, и чтобы можно было лечь на поверхность и смотреть в темнеющее небо. Мири осторожно ступала по траве. Тонкая полоска мелких камушков с песком, и вот вода — она почти не плещет, ветра нет, и молодая женщина с восторгом делает шаг, другой…

И с воплем выпрыгивает на берег. Первое впечатление было такое, словно ноги обожгло кипятком. И только выскочив на траву, она сообразила, что вода не горячая, а наоборот — невероятно холодная. От обиды и усталости по лицу потекли слезы. Стуча зубами — солнце садилось, и в лесу становилось холодно, — Мири все же умылась и принялась торопливо одеваться. Оглянулась. Виктор быстро и ловко разводил костер. Андрей… у нее перехватило дыхание. Андрей входил в озеро. Он шел медленно, и вода уже достигала бедер, но движения его были плавными и неторопливыми.

— Андрей, — крикнула она. — Вылезай, там же ледяная вода!

— Не ори, — негромко сказал Виктор. — Здесь не нужно кричать. И не трогай его. Он большой мальчик.

Мири подсела к костру и круглыми от ужаса глазами смотрела, как Андрей вдруг провалился в воду с головой, но тотчас же показался над поверхностью снова и, развернувшись, так же медленно пошел к берегу. Он вышел, оделся, подсел к костру и будничным голосом сказал:

— Холодная вода. Но я когда-то занимался йогой… Наверное, поэтому мне было проще перетерпеть холод.

Они поели и выпили чаю. Тьма сомкнулась вокруг костра, оставив людям маленький освещенный участок земли. Мири старалась не смотреть вокруг. Это было страшно, так страшно, что она даже думать об этом не хотела… И все же спросила:

— Здесь водятся волки?

Виктор посмотрел на нее, хмыкнул и сказал:

— Самый страшный зверь на этой планете — человек. От всех остальных я всегда смогу тебя защитить. Вот твой спальник. Залезай и спи, — потом он повернулся к Андрею и спросил: — Ты сможешь продержаться пару часов? Мне нужно поспать, а потом я тебя сменю до утра.

Андрей кивнул, и Виктор тоже лег, не выпуская из рук оружия. Спальника у него не было, и он завернулся во что-то вроде плащ-палатки. Андрей сторожил сон своих спутников три часа, но потом начал клевать носом и, побоявшись заснуть и оставить лагерь без охраны, разбудил Виктора.

Ночь прошла спокойно, утром они позавтракали, затоптали костер и пошли дальше. Второй день был точной копией первого. А к полудню третьих суток они дошли до скита, где жила Белая колдунья. Но они опоздали.

Васька-кривой подбил дружков напасть на скит и забрать золото, которое, по слухам, добывали люди Колдуньи. Бандитов собралось человек двадцать, в основном полукровок. Теленгиты, жившие в горах, боялись и уважали Колдунью. Русские так далеко в горы забирались редко, почти все работали и не очень-то верили в сказки о сокровищах обитателей скита. Но имелись в этом краю (как и в любом другом) отщепенцы, которых сторонились оба народа. Они любили выпить, но, физиологически не приспособленные к потреблению большого количества алкоголя, быстро спивались. Не хотели работать, зато всегда нуждались в деньгах, не уважали и не боялись никого и ничего. В скиту жило двенадцать человек — семеро приехали с Колдуньей из Москвы и пятеро местных. Они жили, служа своей госпоже. Семеро мужчин выполняли роль охотников и охранников. У них имелись ружья, и они постарались дать бандитам достойный отпор. К концу боя нападавших осталось восемь, но служители Колдуньи не устояли против обезумевшей от близости золота и жажды крови шайки.